100 великих некрополей

Сын знаменитого русского художника В.М. Васнецова — православный священник М.В. Васнецов. Офицером он принял участие в Первой мировой войне, служил в Киеве, где занимался обучением солдат запасных полков и маршевых рот, которых готовили к отправке на фронт. После Октябрьской революции служил в наземных частях военно-вооруженных сил Русской армии барона П.Н. Врангеля. В1920—1921 годах находился в Галлиполи, оттуда переехал сначала в Болгарию, а потом в Чехословакию. Жил в Праге, активно участвовал в работе Общества ветеранов Великой войны и Галлиполийского землячества. Вначале 1930-х годов принял сан священника. М.В. Васнецов прославился и как астроном, изучив эту науку еще до Первой мировой войны.

Донской казак А. И. Левицкий, после революции участвовавший в Белом движении на Юге России В ноябре 1920 года эвакуировался в Константинополь, потом находился в казачьем лагере на острове Лемнос, с разрешения командования позже уехал продолжать образование в Чехословакию. Закончил институт по специальности инженер-архитектор, принимал участие в возведении на Ольшанах храма Успения Пресвятой Богородицы.

К деятельности Православного братства органы общественного управления Праги, а также кладбищенская администрация всегда относились доброжелательно. С ними было заключено льготное соглашение об уходе за могилами православных, что дало возможность содержать оставшиеся без родственного надзора, а также бесплатно хоронить неизвестных. Более того, чехословацкая общественность сама выступила с идеей создания памятника «Верному Русскому Воину». Предполагалось, что это будет памятник русским солдатам и офицерам, сражавшимся на Балканах в 1912–1913 годах и во время Первой, мировой войны за свободу всех славянских народов.

Место для памятника было выбрано слева от Успенского храма, и 21 октября 1928 года состоялась его закладка. К этому дню было приурочено перенесение в крипту храма останков 130 воинов с других пражских кладбищ. Намечался также подъем колоколов, пожертвованных храму королем сербов, хорватов и словенцев Александром, супругами Крамарж, русской эмигрантской общиной, митрополитом Евлогием и епископом Сергием. Стоял почетный караул, погибшим воздали воинские почести, однако в дальнейшем по каким-то причинам памятник так и не был возведен, и лишь закладной камень остался сиротливо стоять среди могил.

А кладбище разрослось, и здесь спит вечным покоем «русская Прага». На надгробьях можно прочитать имена тех, кто прочно вошел в трагическую историю XX века, и некоторые из этих имен составляют славу отечественной науки и искусства. Здесь лежат рядом соратники и противники, всех уравняли тенистые аллеи Ольшан — и писателя Е.Н. Чирикова, и В.В. Мягкову — сестру эсера Бориса Савинкова, и В.И. Немировича-Данченко, который до революции был более знаменит, чем его брат — основатель МХАТа. А вот могила Аркадия Аверченко — автора известных всей России юмористических рассказов и фельетонов, редактора журналов «Сатирикон» и «Новый Сатирикон». После Октябрьской революции он написал книгу «Дюжина ножей в спину революции», жил на Украине, где сотрудничал в местных газетах. Потом эвакуировался вместе с армией барона П. Н. Врангеля и в Константинополе организовал театр «Гнездо перелетных птиц». В 1922-м перебрался в Прагу, но прожил здесь недолго и умер в 1925 году.

В нескольких шагах от него покоится П.И. Новгородцев — выдающийся ученый, философ и юрист, профессор университета и директор Московского коммерческого института, видный деятель конституционно-демократической партии и депутат 1-й Государственной думы. В Гражданскую войну он оказался в Симферополе, читал лекции в Таврическом университете, летом 1920 года уехал в Берлин, затем в Прагу, где стал основателем и первым деканом Русского юридического факультета — высшего учебного заведения, в котором получили образование сотни молодых русских эмигрантов.

Неподалеку — могила историка А.А. Кизеветтера, члена ЦК партии кадетов, депутата 2-й Государственной думы. Как и большинство старой интеллигенции, он не принял Октябрь 1917 года, что принесло ему множество бед. А.А. Кизеветтера не раз арестовывали, но даже на Лубянке или в Бутырках он старался читать лекции по русской истории своим товарищам по заключению. В 1922 году неугодного профессора в составе большой группы научных работников, ученых и писателей, взгляды и деятельность которых были несовместимы с новой властью, выслали из страны. После короткого пребывания в Берлине он переехал в Прагу, где активно занялся преподавательской и научной деятельностью. А.А. Кизеветтер был членом совета Русского заграничного архивного общества и Русского исторического общества; последнее после кончины ученого поставило на его могиле памятник.