Становой хребет

— Товарищ Бакшаев, я не намерена с тобой играть в бирюльки и прошу немедля решить вопрос. Или каждый день буду тебя осаждать с ними вместе. Не отступлюсь.

— Ты не отступишься, — усмехнулся секретарь, — ох, Тоня, что же тебе поручить посильное. — Он задумался. — Вот что, смонтирована типография.

Через недельку выйдет долгожданный номер газеты «Алданский рабочий». Мобилизую тебя на скорейший подбор заметок. Можешь посиживать дома, я буду направлять к тебе рабкоров, а ты готовь материалы к печати. Сойдёт?

— Сгодится. Только дома я не шибко усижу, уже договорилась с Моисеихой, она приглядит за детьми, когда отлучусь.

— Не сидится же тебе. Да уж ладно, не сгуби голодом Рево с Люцией.

— Не сгублю, не бойся.

— Да, вот ещё что. Коркунов запурхался с отчётом по политпросвету и охвату культработой. Возьми у него документы и помоги разобраться.

— Ладно, до свидания, — она нашла Кольку и позвала к себе домой.

Стеша уже пришла из больницы и, при виде своего дружка, радостно засуетилась у плиты. Лучи закатного солнца прожигали избёнку через окно. После ужина взялись за отчёт. Колька усердно выводил строчки на серых листах бумаги:

«За отчётный период грамотность русского населения поднялась до сорока процентов, когда среди тунгусов и якутов грамотность едва шесть процентов. Согласно указаний особой комиссии нацмен при ЯЦИКе, среди туземцев, главным образом тунгусов, организовано восемь туземных Советов в округе.

Для них же имеются в наличии два хлебозапасных магазина с товарами на сумму свыше сорока тысяч рублей, распределены олени на сумму семь тысяч рублей, открыто два ветпункта и на стойбищах работает один ветврач.

На оседание туземцев за два года потрачено двенадцать тысяч рублей и отпущено кредита на тридцать тысяч.

На школьное дело ушло двадцать восемь тысяч шестьсот рублей, в новом бюджетном году отпущено в два раза больше для постройки новых школ.

Работают четыре тунгусские школы, ныне предположено открыть ещё три с шестьюдесятью стипендиями. От округа в Якутской совпартшколе обучалось три тунгуса, в этом году заступят ещё пять человек.

Два человека направлены в Ленинградский Севрабфак. Годовой расход по медпомощи на кочевья равен 27962 рублям. Общее число школьников в округе 246 душ».

Над отчётом корпели допоздна, а когда Стеша ушла проводить Коркунова. Тоня засела составлять, по заданию Бакшаева, план культурной работы окружкома.

Когда он был готов то внимательно перечитала его:

Культурный поход комсомола

Она подчеркнула заголовок.

«Всесоюзный культурный поход — одна из важнейших мер на культфронте. Мы обязаны завтра же развернуть беспощадную войну с безграмотностью масс, дать решительный отпор сгнившим пережиткам старого дореволюционного быта, ополчиться против нашего врага — алкоголизма, отравляющего организмы миллионов людей и самого государства.

Вот цель культпохода. Культпоход назначено провести до истечения года. Надо в эти оставшиеся месяцы развернуть активное наступление:

1. На фронте ликбеза. Немедленно ещё раз провести учёт неграмотных, открыть новые ликпункты во всех приисках и взбодрить работу действующих. Поголовно мобилизуются грамотные комсомольцы для учёбы неграмотного населения.

2. На бытовом фронте. Провести широкую ревизию условий жизни и отдыха рабочих. Поставить жёстко вопрос перед органами милиции о выселении с приисков хитрушек и шинкарок в 24 часа. Особо грязные и тесные бараки закрыть под снос, привлечь их жильцов к самострою светлых домов и оказать им помощь в кредитах, лесоматериалах, гвоздях и прочем.

3. На алкогольном фронте. Перейти в решительное наступление. Борьба с пьянством стоит на первом плане. Жители, в среднем, пропивают за год до двадцати процентов заработка. Это же повальная гибель от водки и сплошная преступность в пьяном виде. Культармейцы! Все как один на защиту здоровья рабочих, против мерзкого „зелёного змия“!»

Стеша заявилась поздно, смущённая и растерянная. Тоня подняла голову от бумаг, улыбнулась:

— Ты чего это такая шальная, как от медведя убегала, запалилась вся.

— Ой, Тонька, как хорошо на улице, такая лунная ночь, а ты сидишь взаперти, — она обняла подругу за плечи, и Тоня почуяла торопливый стук её сердца.

— Задушишь, отвяжись. Небось нацеловалась с Колькой досыта!