100 великих архитекторов

Наиболее значительные среди ранних произведений Берлаге – здания страхового общества «Де Нидерландец» (1895), сберегательной кассы (1898—1914), союза рабочих – гранильщиков бриллиантов (1900) и фирмы «Де Схинборг» (1903) в Амстердаме, вокзал в Хаарлеме. В этих работах Берлаге придал кирпичу, своему излюбленному строительному материалу, совершенно новое звучание, мастерски сочетая с ним естественный камень.

В 1898 году Берлаге построил в Амстердаме здание Фондовой биржи. Это здание возвестило о новой тенденции в области архитектуры. Еще при жизни архитектора современники поняли, что представляет собой его шедевр. В Фондовой бирже в Амстердаме Берлаге была воплощена бескомпромиссная честность, которую другие лишь декларировали.

Берлаге всегда был крайне осторожен в применении новых форм. Еще в 1885 году он получил на конкурсе первую премию за проект здания Фондовой биржи в Амстердаме. В окончательном варианте Берлаге применил формы, слегка напоминающие романскую архитектуру. Романский стиль очаровал его, так же как приблизительно двадцатью годами раньше Ричардсона. Берлаге тщательно исследовал средневековые постройки и знал законы их пропорций. Однако, подход Берлаге к романскому стилю отличался от имитации исторических форм.

Конструкция Амстердамской биржи не представляет собой значительного шага вперед по сравнению с работой Анри Лабруста – зданием библиотеки Св. Женевьевы. Гораздо большую смелость в этом отношении проявил в тот же период и Орта при создании Народного дома в Брюсселе. Однако здание, построенное Берлаге, оказало более глубокое влияние на развитие архитектуры. По утверждению современников, оно действовало на них как откровение.

Амстердамская Фондовая биржа представляет собой кирпичное здание, не оштукатуренное ни снаружи, ни внутри. План первого этажа, который состоит из трех залов со стеклянным перекрытием, очень компактен. Самый большой зал занимает Товарная биржа, которая доминирует над всем зданием. Через открытые аркады, ведущие в комнаты маклеров и залы заседаний комиссий, можно увидеть центрально расположенный зал биржи.

Фасад биржи – результат долгих предварительных поисков. Все элементы здесь незаметно сливаются с плоской поверхностью наружной стены; даже башня не выступает из плоскости фасада. Кирпичные стены лоджий, образующих Товарную биржу, тоже имеют чистую поверхность сверху донизу. Берлаге в отделке этих стен использовал несколько различных материалов: майолику, гранит (в квадратных колоннах) и различные светлые породы камня в капителях колонн. Но эти капители не выступают, как обычно, из плоскости стен, а расположены с ней заподлицо.

Такая трактовка не случайна. В лекции о стиле в архитектуре Берлаге объясняет, что он имел в виду: «Прежде всего мы должны показать всю красоту обнаженной стены… Опоры и колонны не должны иметь выступающих капителей; места примыканий этих элементов должны сливаться с чистой поверхностью стены».

В чем же кроется источник того большого влияния, которое оказало это здание? Секрет заключается в непоколебимой последовательности, с которой Берлаге добивался «искренности» и чистоты своей архитектуры. Гранитные ступени лестницы лишь грубо обтесаны и сохраняют этот облик до сих пор. Кирпичные своды в залах заседаний ничем не покрыты. Железные балки каркаса подчеркнуты краской. Чистые белые швы кирпичной кладки резко выделяются на неоштукатуренных стенах. Используемые таким образом материалы создают неожиданный декоративный эффект.

Берлаге сам указывает, что он пытался придать этому зданию «качество, которое отличает старые монументы от современных зданий: спокойствие». Пойдя на самые скромные, неизбежные для того времени компромиссы, он придал стене, которая ранее либо хаотически членилась, либо своевольно соединяла в себе разнородные элементы, вновь отвоеванное единство плоской поверхности. Вскоре не только в Голландии, но и повсеместно стена как чистая поверхность стала исходным пунктом новых принципов в архитектуре. В Европе, где все предыдущее поколение архитекторов придерживалось совсем другого направления, гладкая поверхность стены явилась откровением.

Сознательный аскетизм Берлаге, именовавшийся некоторыми его современниками «варварством», в сочетании с фанатичной приверженностью правде, которую он отстаивал любой ценой, способствовали превращению Амстердамской Фондовой биржи в здание, которое указало путь многим архитекторам. Он дал пример честной трактовки одной из проблем зодчества. Ни одно другое здание не соответствовало так полно требованию, которое предъявлялось к архитектуре того времени, – требованию морали.