Голос

Округлившиеся глаза Мендозы перебегали с резиновых перчаток на руках посетителей на стальное рыло «манурина». Мандело добавил:

— Да-да! Шестизарядный, подогнанный под «магнум-357». Тебе такие нравятся?

— С каких это пор вы расстреливаете людей у них дома? — выговорил боливиец. — Готов поспорить, вы к тому же взломали мой замок. Это совершенно противозаконно. И почему это вы в перчатках?

Брюс присел на край кровати и зажег сигарету. Мендоза взглянул на него, потом выразительным жестом протянул руки к Мандело. Этим он как бы спрашивал: «А это еще кто?» Потом боливиец поморгал и воскликнул:

—Эге! Да вы же тот легавый, из телевизора. Тот, что гоняется за серийным убийцей.

— Точно.

— Ну и чего вам от меня надо.'

— А по-твоему?

— Понятия не имею!

— Подумай получше, — сказал Брюс, пощупав простыню.

Спать под легким шелком, но держать ноги в тепле. Так предпочитал Мендоза. Как ни странно, его носки оказались нейтрального серого цвета.

— Я правда не знаю!

— Тебе следовало бы знать, что причинение вреда сотруднику полиции не приветствуется, —добавил Брюс.

— Какому сотруднику?

— Капитану Мартине Левин. Ты с ней хорошо знаком.

— Да, мне предстоит суд по поводу одной жалобы, которую она зарегистрировала. И, к несчастью для меня, нет ни одной зацепки. Она на стороне легавых, я на стороне отверженных, все ясно. Я не трогал Левин, как вы тут сказали. А Левин не трогала меня. Все предельно ясно.

Мандело жестом приказал боливийцу встать. Он поднял его подушку, потом вторую. Присвистнул и сказал:

— «Смит-и-вессон», модель сорок девять «телохранитель»! Маленький, легкий, тридцать восьмого калибра. Легко прятать. Пушки ты выбираешь лучше, чем тряпки, толстячок.

Лейтенант вынул патроны из магазина, опустил их вместе с револьвером в пластиковый пакет, а пакет положил в карман. Открыв ящик ночного столика, он обнаружил там маленький пакетик с белым порошком, зеркальце и соломинку.

— Это тоже совершенно противозаконно, — отметил он. — И очень вредно для твоих нервных клеток. Но их у тебя, безусловно, осталось еще достаточно, чтобы ты мог нам рассказать парочку интересных вещей.

Мендоза тяжело вздохнул, сел по-турецки на кровать и начал растирать пальцы ног через серые носки.

— Пузанчик, времени у нас немного!

— Она что, не хочет вмешиваться в связи с этой жалобой? Она вам сказала, что я знаю про Роберто. И вы пришли за информацией. Ну, так и идите себе дальше! Вы хотите заграбастать этого гада Луи задаром.

Брюс отметил про себя, что «ц» у боливийца звучало совсем не так, как у «жирного борова» Левин. Ни присвиста, ни малейшей запинки. Он позволил лейтенанту Мандело продолжать:

— Армандо, я не знал, что у тебя все так зашифровано. Можешь растолковать?

Боливиец еще немного поломался, а потом выдал историю, более или менее похожую на правду. Дело было так. Мендоза предложил Мартине Левин, что станет ее информатором в обмен на прекращение следствия по жалобе Амелии Ди Сантано. Он не нападал на свою соотечественницу. Той попался странный клиент, которому нравилось бить полицейских и заставлять их прыгать в окно. Левин поначалу вела себя сдержанно, хотя на нее и произвело впечатление сходство между ее собственным приключением и тем, что рассказал Мендоза, но потом она взвесила все «за» и «против» и дала понять, что предложение заслуживает внимания. И надо же такому случиться, что вскоре после этой плодотворной беседы одна девушка с улицы Прованс сообщила Мендозе об исчезновении Амелии. Холодный пот и дикие нервы. После безуспешных попыток связаться с Левин боливиец решил, что какое-то время будет правильным делить свое шелковое ложе (и вообще жизнь) только с револьвером.

Армандо Мендоза надел на синюю пижаму кожаное пальто с меховым воротником, а на ноги — красные кроссовки. Брюс снова воспользовался услугами лейтенанта Мандело, чтобы препроводить его на набережную Орфевр. Там он поручил Мендозу заботам майора Марсиаля Ложе. После этого Алекс Брюс пошел повидаться с Виктором Шеффером.

Он застал капитана за разговором с Марком Санчесом. Эксперт сказал, что он пришел очень кстати: они как раз пытались обобщить имеющиеся данные.

— С самого начала мне не дает покоя одна деталь, — сказал Санчес. — То, что в салоне «пежо» нашли фрагменты зубов только одной жертвы.

— И что ты об этом думаешь? — спросил Брюс, закуривая.

— Я уверен, что тела полили бензином. Но можно предположить, что убийца тщательно поливал одну жертву, а голову и туловище другой, а именно— Бертрана Делькура, оставил нетронутыми. Для того, чтобы мы могли его опознать.