Роковое сокровище

Бродик опять повел своих людей в гору. По склону были рассыпаны домишки всех форм и размеров, некоторые ничем не украшенные, другие с дверями всех цветов радуги. Из лачуг высыпали жители и, видя, кого привезли незнакомцы, следовали за процессией. У всех был такой вид, будто па их глазах свершилось чудо. Многие, как заметила Джиллиан, украдкой крестились и склоняли головы в молитве. Женщины вытирали счастливые слезы.

Дом Мейтлендов располагался на вершине, на широком плато. Строение из серого камня выглядело грозным и неприступным. Двойные массивные двери драпировала черная ткань. Такая же закрывала окна.

Бродик спешился, подхватил Алека, жестом велел Роберту помочь Джиллиан и только потом поставил мальчика на землю. Алек метнулся к Джиллиан, стиснул ее руку и потянул к крыльцу. Толпа молчаливо напирала на прибывших. Бродик взял другую руку Джиллиан, слегка сжал, заметив, как неловко ей в присутствии множества любопытных, бесцеремонно глазевших на нее. Остановившись у входа, он протянул руку и сорвал траурную ленту. Гром ободряющих возгласов едва не пошатнул здание. Бродик распахнул двери, вошел и посторонился, давая дорогу Джиллиан, но девушка покачала головой, приподнялась на носочки и потянулась к его уху.

— Не стоит беспокоить родителей Алека. Я вполне могу подождать здесь.

— А мне будет куда спокойнее, если ты войдешь в дом, — ухмыльнулся он и мягко подтолкнул ее вперед. Но девушка все же намеревалась постоять у порога, пока Алек не побудет наедине с родителями, и никакими доводами и уговорами ее не переубедить!

Прихожая была тускло освещена единственной свечой, бросавшей отблески на низкий сундук, стоявший у лестницы, которая вела на второй этаж. Слева от Джиллиан располагался парадный зал, куда можно было попасть, поднявшись на три ступеньки. В очаге пылал огонь, а по всему помещению тянулся длинный деревянный стол. На одном конце сидела женщина, склонившись над шитьем. Лица ее не было видно, но Джиллиан почему-то поняла, что перед ней мать Алека. Женщина не подняла головы, хотя, несомненно, слышала стук открывшейся двери. Ей, казалось, совершенно не было дела до оглушительного шума во дворе.

— Что, во имя Господа, тут творится? — раздался недовольный голос. Еще не рассмотрев мужчину, Джиллиан предположила, что перед ней Йен Мейтленд. Отец Алекс появился в зале со стороны кладовой, заметил Бродика и потребовал немедленно ответить, отчего все так орут.

Алек направился было вверх по лестнице в покои родителей, но мгновенно обернулся и сбежал вниз, широко раскидывая на ходу руки.

— Мама! Папа! Я дома!

Глава 12

Потрясение едва не прикончило несчастных. Впервые в жизни Йен Мейтленд потерял голову. Он отступил, пошатнулся, словно ударился головой о каменную стену, и громко охнул. Глаза затуманились слезами.

— Алек? — хрипло прошептал он. — Алек!

Джудит Мейтленд с радостным криком взметнулась из-за стола. Корзинка с рукоделием покатилась по полу. Женщина прижала руку к сердцу, нерешительно шагнула к сыну и рухнула в глубоком обмороке. К сожалению, Бродик оказался слишком далеко и не сумел ее подхватить, а ее муж так и не успел опомниться.

Алек едва не сбил отца, бросившись ему под ноги. Йен все еще пытался прийти в себя. Могущественный воин, трепеща, упал па колени и, закрыв глаза, схватил сына в объятия.

Малыш положил голову на плечо отца и встревоженно спросил:

— Может, стоит сначала поднять маму?

Йен попытался встать, но так и не сумел разжать рук и попросил Бродика присмотреть за женой.

Бродик нагнулся и осторожно подхватил Джудит. Лицо бедняжки побледнело, и как он ни старался, не смог привести ее в чувство.

— Ну и сюрприз для твоей матушки, Алек, — заметил Бродик. — Она уже похоронила тебя.

— Нет, — покачан головой Йен, — в сердце ее все еще таилась надежда.

Джудит открыла глаза и ошеломленно воззрилась на Бродика:

— Почему ты…

— Мама, ты проснулась!

Бродик медленно поставил ее на ноги, но на всякий случай придержал за талию, опасаясь, что она снова упадет. Обуреваемая невысказанными, рвущимися наружу чувствами, женщина неожиданно зарыдала. Йен молча обнял жену, Алек лихорадочно озирался по сторонам.

— Не нужно плакать, мама. Я ведь не утонул! Я дома! Папа, скажи, чтобы она не плакала! Йен рассмеялся.

— Она счастлива. От счастья тоже плачут. Подожди немного, она успокоится и сама скажет тебе.