Бонус для монсеньора

Дело приобретало совсем скверный оборот. Невинных людей либо отправляли на тот свет, либо похищали. И при этом Кира по-прежнему ничего не понимала. Почему преступники действуют именно так? И кто они?

Пожалев старушек-соседок, которым и так сегодня досталось – быть понятыми в расследовании убийства удовольствие весьма сомнительного свойства, Кира отправилась в обход по другим соседям. Ее интересовало два вопроса. Был ли у Вики друг сердца. А если был, то как он выглядел, на какой машине ездил, как его звали и где он работал? И второй вопрос, не появилось ли у племянницы или у соседей каких-либо новостей о пропавшей женщине – Зинаиде Митрофановне?

Первая квартира, куда сунулась Кира, ее жестоко разочаровала. Там ей попросту не открыли. Хотя внутри определенно кто-то был. И этот кто-то громко пыхтел за дверью, пока Кира звонила и стучалась. Вторая квартира также оказалась безнадежно молчалива. Оставалась квартира двух ветхих старушек и квартира Зинаиды Митрофановны.

– Вряд ли менты захотят делиться со мной информацией, даже если им уже и удалось что-то раскопать, – рассудила Кира и позвонила к старушкам.

Те приняли ее как хорошую знакомую. Обе уже выпили сердечных капель. И цвет лица у них стал почти нормальным. К тому же теперь им не терпелось поговорить об ужасной трагедии, случившейся с их соседкой и ее племянницей.

– Бедная Зина! И за что на нее столько всего навалилось!

– Сначала племянница как снег на голову, хотя никто ее и не звал.

– Нервы Зиночке мотала, негодяйка этакая!

– Против Петеньки ее настраивала!

– Скандалы закатывала!

– А теперь еще ее и убили!

– Зиночке хоронить племянницу придется.

– За свой счет!

И старушки осуждающе закачали головами, словно винили Вику в том, что она позволила убить себя в квартире своей тети, введя ту в ненужные хлопоты и расходы. Реакция старушек Киру, мягко говоря, насторожила.

– А вы знаете, что Зинаида Митрофановна пропала?

Старушки обменялись таинственными взглядами.

– Никуда она не пропадала.

– Как это? Вика мне рассказывала, ее тетя вышла утром за творогом. И пропала!

– Никуда она не пропадала, – повторили старушки. – Она к Петеньке уехала.

– От Вики отдохнуть.

– Достала девка ее вконец! Ни сна, ни отдыха!

Кира окончательно запуталась. Минуточку, о чем толкуют эти старушки? Или у них с головой совсем уже плохо, и они сами не понимают, что говорят? Но оказалось, что старушки вполне в своем уме. А некий Петенька, о котором они уже упомянули ранее, был еще один дальний родственник Зинаиды Митрофановны. Только в отличие от Вики этот молодой человек на квартиру тетушки не претендовал. Переезжать к ней жить не пытался. И вообще, всячески помогал, подчеркивая каждый раз, что ему от Зинаиды Митрофановны решительно ничего не нужно. Только ее любовь и общение.

– Вот это настоящий молодой человек!

– Хорошо воспитанный.

– С прекрасными манерами!

– Умница!

Старушки сильно разрумянились. Похоже, они и дальше могли бы продолжать славословить неизвестного Петеньку, если бы Кира дала им такую возможность. Но Кира не дала.

– Что за Петя? – перебила она их. – И с чего вы решили, что Зинаида Митрофановна сейчас у него гостит?

– Так она нам сама звонила!

– Да, просила не беспокоиться за нее.

– А Вике не велела говорить, что она у Петеньки в гостях.

– Та бы ей истерику закатила, зачем, мол, поехала!

– Ревновала тетю.

– Точно, ревновала!

Кира покачала головой. Ну и чудные дела творятся в данном королевстве!

– А когда вам Зинаида Митрофановна звонила?

– Третьего дня и звонила.

– Но Вике мы о тетином звонке ничего не рассказали.

– Зиночка не велела, – добавила первая старушка.

– Хотела хоть немного отдохнуть от этой скандалистки.

Так, картина приобретала совсем иной характер. Выходит, никто милейшую Зинаиду Митрофановну не похищал. И живет она себе припеваючи в гостях у некоего Петеньки – своего дальнего родственника. Интересно только знать, где именно? И как ей теперь сообщить о смерти племянницы?

– А вы знаете телефон или адрес этого Петеньки? – спросила Кира у старушек.

– Нет.

– А хотя бы его фамилию?

Но, увы, и тут ее поджидало горькое разочарование. Ничего вразумительного о Петеньке за исключением его возраста – лет двадцать пять-двадцать семь, старушки сказать о молодом человеке не могли. Ну да, еще то, что он был прекрасно воспитан, говорил комплименты, не скупился на мелкие подарочки и был, разумеется, безупречного поведения юношей, а это выражалось в том, что он не ругался матом, не пил и не курил.