Те же и Скунс

– И не подумаю, – Витя смотрела на него, принципиально скрестив на груди руки.

– Ща в рожу выплесну, блин!

– А ты попробуй, – процедила сквозь зубы Витя. – Вернется Валентин, он с тобой разберётся…

– Вынеси, я сказал!

Витя повернулась, не соизволив ответить. Хлопнула дверью и заперяась изнутри на ключ.

– Падла! – выкрикнул Тарас и с размаху наподдал горшок.

Тот взмыл в воздух, пролетел, как футбольный мяч, по коридору и с силой грянул о дверь ванной. «Анализы» щедро разлетелись по стенам, полу и потолку, а ёмкость из-под них с пластмассовым грохотом покатилась в сторону кухни.

Раздражённо сопя, Тарас завернул за угол и удалился к себе. Кроме картошки на постном масле жрать было нечего. Даже луковки не завалялось…

Жидкая часть «анализов» постепенно подсыхала, распространяя соответствующий запах. Твёрдая фракция так и осталась красоваться аккуратной горкой посреди коридора.

Первым обнаружил непотребство Гриша. У него нынче было всего три пары, и он радостно спешил домой, чтобы почитать в приятной тиши, устроившись у огромного полукруглого окна (комната Борисовых была средней частью дореволюционной гостиной).

Однако стоило ему открыть дверь, и хорошее настроение испарилось. В нос ударил запах, мало чем уступавший ароматам сортира на провинциальном вокзале.

«Безобразие… – расстроенно подумал молодой педагог. – Совсем распустились…»

И бочком, по краешку опасной зоны, стал пробираться к своей комнате.

Затем явилась Таня Дергункова, которую сопровождал мелковатый мужчина с железной «фиксой» во рту. Оба были подозрительно веселы, а что ещё подозрительней – несли матерчатые сумки с пустыми бутылками. Домой, а не из дома.

– О! Гля! Насрали! – радостно закричала Таня и хрипло захохотала. – Во дошли! Смотри, Лень, какую кучу наделали!

– Так сама говорила, – ухмыльнулся Лёня, – в сортире засядут, другим мочи нет ждать….

– Может, и нам теперь так?! – хохотнула Таня.

– Давай, – подзадорил Лёня и радостно осклабился: – А я смотреть буду!

Они смачно прошлёпали по коридору и ввалились к себе в комнату, даже не обтерев обувь. «А чё? Не ногами едим, чё мыть-то?» – удивилась бы Татьяна, если бы кто сделал ей замечание.

Громкий разговор привлек внимание тёти Фиры. Она плотно закрыла дверь в тамбур, чтобы не выбежал Васька, и выглянула в коридор. Ей не понадобилось долго ломать голову, вычисляя виновников. Столь же очевидна была и первая кандидатура в уборщицы. Тётя Фира почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Ну почему она на старости лет ещё и в ассенизаторши угодила? За что?..

Во входной двери снова заскрипел ключ – пришла Оленька Борисова с дочкой Женечкой в коляске. Ещё минут через пять в коридоре раздалось характерное позвякивание металлической ручки о ведро. «Моет!» – воодушевилась тётя Фира. Теперь она была не одна. Схватив швабру и тряпку, старая женщина решительно двинулась в коридор. Свободолюбец Васька прыгнул следом прямо со шкафа, но тётя Фира поспела прикрыть дверь у него перед носом: «А то вскочит потом на диван, ещё и покрывало стирать…»

Оля уже вынесла в унитаз твёрдую составляющую и теперь, забравшись на табуретку, шваброй удаляла подозрительные пятнышки с потолка. В дверях комнаты стоял Гриша:

– Пойми, это же азы. Совершивший проступок должен сам, на свой шкуре убедиться, что поступил дурно. А ты оставляешь содеянное безнаказанным. Безнаказанность – это…

– А мне как прикажешь на кухню ходить? Мостки проложить? – спросила Оля, опустив затёкшие руки.

– Ну, из педагогических соображений можно и…

– Да? И Женечке всё это нюхать?..

– Женечке… – начал было Гриша, но остановился при виде тёти Фиры с тряпкой в руках. – И вы, Эсфирь Самуиловна? Вы, опытный человек…

Девушка и смерть

Никогда не садись за компьютер «на минуточку» – даже с самым благим намерением попробовать пустячную программу или разобраться в каком-нибудь третьестепенном вопросе. «Минуточка» имеет свойство растягиваться до невообразимых размеров. Маленькая программа повлечёт глобальный системный отказ и, соответственно, долгие и нервные усилия по его исправлению. А третьестепенный вопрос внезапно затронет всю файловую систему, и выяснится, что ни в коем случае нельзя выключить машину, не наведя в ней полный порядок…

Наташа пренебрегла этой мудростью в шесть вечера, когда вообще-то пора уже собираться домой. У неё был заранее составлен список тематических каталогов, по которым она собиралась рассортировать хранившиеся в компьютере тексты; казалось бы, чего проще – создать на диске «D» нужные директории и рассовать всё по местам. Но не тут-то было. Наташа впала в глубокую задумчивость над первым же текстом, соображая, к чему его отнести – к «Сигнализации» или к «Табличкам». Лиха беда начало! Документов было много, и каждый при ближайшем рассмотрении обнаруживал многозначность. К тому же Наташа порядком волновалась и, перетаскивая файлы с помощью мыши, через два раза на третий «роняла» их в совершенно посторонние каталоги. После чего с замиранием сердца разыскивала пропажу. Далее многострадальный файл следовало от греха подальше проверить редактором, а заодно привнести в «фавориты», чтобы Алла, придя завтра на службу, не раскричалась, куда это «Поросёнкова» задевала все её рабочие документы…