Школа ужасов

– Фрэнк не может сам справиться с внучатами, – вставила Элейн Роли, проводя рукой по своему платью, словно разглаживая невидимые складки. – Так я пойду, Фрэнк? Похоже, они угомонились. Попозже можешь отправить их в «Эреб», если надумаешь.

– Посиди! – Похоже, Фрэнк умел отдавать односложные распоряжения и привык, что они исполняются без возражений.

Элейн Роли охотно повиновалась. Она устроилась возле окна, по-видимому нисколько не беспокоясь о том, как невыгодно оттеняет ее лицо утренний молочно-белый свет. Она была похожа на квакершу: персонажи с такой же суровой и невыразительной внешностью порой встречаются на страницах романов Шарлотты Бронте. Простое серое платье с широким кружевным воротником, практичные черные туфли на каучуковой подошве. Единственное украшение – маленькие серьги-гвоздики; каштановые, начавшие седеть волосы убраны назад и заколоты на затылке тоже по моде прошлого века. Однако носик у нее был изящный, задорный, и улыбка, которой она одарила Линли и Хейверс, казалась искренне гостеприимной.

– Вы успели выпить утром кофе? – спросила она, готовая вскочить со своего места. – Фрэнк, давай я…

– Не нужно, – остановил ее Фрэнк.

Он подергал лацкан своей служебной куртки. Линли обратил внимание, что галун в этом месте уже потерся, очевидно, Ортен частенько в рассеянности его теребил.

– Вчера вечером мне сообщили, что вы нашли какую-то одежду, – заговорил Линли. – Она здесь, в вашем доме?

Ортен не был готов к столь решительному вступлению.

– Семнадцать лет, инспектор…– Судя по его тону, он намеревался произнести целую речь.

Хейверс нетерпеливо пожала плечами, но все же уселась на диван, раскрыла блокнот и принялась перелистывать страницы– пожалуй, слишком шумно, но больше ничем своего раздражения не обнаруживала. Ортен продолжал:

– Семнадцать лет я служу здесь привратником. Никогда ничего подобного не было. Никаких исчезновений. Никаких убийств. Ничего. Бредгар Чэмберс был в полном порядке. Лучшее место.

– И все же случалось, что ученики умирали. В часовне есть памятная доска.

– Умирали – да. Но убийство? Никогда. Дурной знак, инспектор. – Ортен откашлялся и завершил свою мысль: – Но меня это нисколько не удивляет, инспектор.

Линли предпочел не заметить намека.

– Однако самоубийство тоже можно счесть дурным знаком, – вставил он.

Ортен потянулся беспокойными пальцами к эмблеме школы, вышитой желтыми нитками на нагрудном кармане формы, затеребил корону, расположенную в гербе над веткой боярышника. От короны отделилась одинокая золотая ниточка – так постепенно разрушится весь рисунок.

– Самоубийство? – переспросил он. – Так Мэттью Уотли совершил самоубийство?

– Вовсе нет. Я имею в виду другого ученика – Эдварда Хсу. Если вы прослужили здесь семнадцать лет, вы должны были знать его.

Ортен и Элейн Роли переглянулись. Что отразилось на их лицах – удивление или тревога?

– Вы ведь знали Эдварда Хсу, Ортен? А вы, мисс Роли? Вы знали его? Вы давно здесь работаете?

Элейн Роли осторожно облизнула языком губы.

– В этом месяце исполнится двадцать четыре года, сэр. Я сперва помогала на кухне. Потом подавала обед в учительской столовой. С самых низов поднялась. Вот уже восемнадцать лет как я служу экономкой в «Эреб-хаусе», и горжусь этим, сэр.

– Эдвард Хсу жил в «Эребе»?

– Да, Эдвард жил в «Эребе».

– Он был подопечным Джилса Бирна, насколько я понял?

– Мистер Бирн забирал Эдварда к себе на каникулы. Он и раньше так делал– выбирал кого-нибудь из воспитанников «Эреба» и всячески поддерживал его. Он сам выпускник «Эреба», и ему нравится помогать нашему пансиону всем, чем можно. Мистер Бирн хороший человек.

– Брайан Бирн утверждает, что к Эдварду Хсу его отец относился с особой симпатией.

– Думаю, Брайан и сам помнит Эдварда.

– Брайан– префект «Эреба». Должно быть, вы близко знакомы с ним?

– Близко? – Теперь она взвешивала каждое слово. – Нет. Я бы не сказала, что близко.

– Но ведь он– префект «Эреба», а вы– экономка, вы работаете вместе…

– Брайан– трудный мальчик, – возразила Элейн. – Его не поймешь. Он слишком запутался…– Она колебалась, не решаясь продолжать. В соседней комнате детишки вновь подняли шум, не столь яростный, как в прошлый раз, но суливший новый взрыв эмоций.

– Староста пансиона должен быть самостоятелен и крепко в себе уверен, инспектор, – проговорила Элейн Роли.