Веник алых роз

– Полный порядок у него с алиби, – отозвался Руслан. – Он в это время еще был в поезде. И когда сошел, бедняжка Нинель была уже мертва.

– Жаль, – пробормотала Мариша. – Мне в качестве подозреваемого этот продюсер нравился бы куда больше господина Климентия.

– Ты еще не оставила своих подозрений на его счет?

– А с чего бы мне их оставлять? – вспыхнула Мариша. – Смотри, что получается. Старая тетка с расплывшейся фигурой крутит роман с богатейшим и привлекательнейшим мужчиной. И он при этом терпит, что все судачат еще и о ее связи со Столповым. Ладно, допустим, что Климентий знал о пристрастиях Столпова и Нинель к нему не ревновал. Но все равно приятного мало, когда всякий встречный и поперечный думает про себя, что могущественный господин банкир делит содержанку с каким-то коротышкой режиссером. Зачем это было нужно Климентию? Сомнительное удовольствие, не так ли?

– М-да, – протянул Руслан. – В самом деле загадка.

– А ведь спроси его об этом, отговорится каким-нибудь скрытым мазохистским комплексом и еще заявит, что получал своеобразное удовольствие от такой игры, – отозвалась Мариша. – И поди потом докажи, что это было не так.

– И что же делать?

– Сейчас мы с тобой обыщем всю квартиру Нинель. Кстати, неплохо бы выяснить и уровень ее материального благосостояния, а также, если таковое имеется, кто наследники. Вполне возможно, что мы ищем убийцу вовсе не там. И все гораздо, гораздо прозаичней. А также поговорим с соседями, с кем она общалась в последнее время. Не крутилось ли возле нее каких-нибудь подозрительных личностей. И вообще, не происходило ли с ней что-нибудь странное.

– Думаешь, они знают?

– Иногда среди соседей такие кадры попадаются, что каждое перышко в перине у соседа сосчитать могут, – ответила Мариша и, доверительно склонившись к Руслану, добавила: – Лично я возлагаю на соседей Нинель большие надежды.

И ее надежды оправдались в полной мере. Первая же старушка, открывшая на звонок Мариши дверь, оказалась сущим кладом. Правда, в благодарность за информацию о Нинель Марише пришлось выслушать подробное и весьма красочное описание симптомов мучившей старушку ишемической болезни сердца. А также осмотреть ее зажившие трофические язвы.

«А старушка-то изрядный вампир, – думала про себя Мариша, усердно кивая головой и стараясь не реагировать. – Вон как разрумянилась».

Полностью отстраниться от болтовни старушенции не представлялось возможным. Хитрая бабка мастерски перемежала информацию о соседке с описанием своих болячек, а также страданиями своих родных и знакомых, которые у нее по очереди горели, тонули, умирали в страшных мучениях и без оных, а в лучшем случае попадали под следствие и заканчивали свои дни, повесившись на собственных подтяжках.

Наконец Мариша поняла, что больше она просто не в силах слушать про разные медицинские процедуры, которым подвергались несчастные знакомые кровожадной старушенции, с трудом распрощалась с ней и на ватных ногах поплелась прочь в квартиру Нинель, в которой уже почти час орудовал Руслан. Причем совершенно не смущаясь тем, что помещение опечатано.

– Ну, что тебе удалось узнать у соседей? – спросил Руслан, едва Мариша переступила порог.

– Пока я поговорила только с одной бабкой, – тихо сползая по стене, пробормотала Мариша.

– Эй! А ты чего такая зеленая? – встревожился Руслан. – Что, новости плохие?

– Скажи, тебе когда-нибудь вырезали геморрой без наркоза? – поинтересовалась у него Мариша.

– Какие странные мысли тебе приходят в голову! – неприятно поразился ее вопросом Руслан. – А что, я произвожу впечатление человека, которого мучает геморрой? Надо же, никогда не думал. Ты буквально открыла мне глаза…

– Дай мне чего-нибудь выпить, – слабым голосом пробормотала Мариша. – Чего-нибудь крепкого.

– Я тут нашел пару банок пива, – предложил Руслан. – Будешь?

Но Мариша отрицательно покачала головой. Сейчас ее душа требовала напитка покрепче.

– Тогда есть невскрытая бутылка водки.

– Давай! – радостно воскликнула Мариша.

И, выхватив поллитровку из рук опешившего Руслана, она сделала глоток прямо из горлышка.

– Фу! Немного отпустило, – сказала она, прислушавшись к своим ощущениям.

Удаленные миндалины внучатой племянницы противной старушки наконец перестали мотаться перед глазами Мариши вместе с аденоидами ее шестилетнего внучка. Еще глоток, и уковыляла прочь отнятая нога двоюродного дяди вместе с его костылем и гангреной.