Змеиный зуб

Декер какое-то время обдумывал услышанное, а потом поделился своими размышлениями с капитаном:

— Очевидно, кто-то предупредил ее, что с юридической точки зрения пощечина может рассматриваться как нападение с применением физического насилия. Ее адвокат хотел прощупать вас, чтобы выяснить, не собираюсь ли я выдвинуть против нее официальное обвинение.

— Видимо, они понимают, что это возможно.

— И даже очень возможно.

— Они предлагают сделку, Пит. Если вы поведете себя как джентльмен и не станете выдвигать обвинение, Жанин заберет свою жалобу по поводу сексуального домогательства. Короче, они считают, что следует забыть прошлые обиды.

— А как насчет расследования ее жалобы представителями отдела личного состава?

— Что вы имеете в виду?

— Она что, собирается позвонить им и сказать, что лгала?

— Декер, если Жанин заберет свое заявление, будет считаться, что в результате проведенного внутреннего расследования жалоба признана необоснованной.

— Нет, это неправда. Если она откажется от своих обвинений, отдел личного состава зафиксирует, что моя вина не доказана. Но я вполне могу добиться такого же вердикта и в случае, если Жанин не станет забирать свою кляузу. Я хочу, чтобы в моем личном деле не было не единого пятнышка. Мне кажется, я это заслужил. Так вот, пусть она доведет до сведения управления, что оболгала меня. Мне нужно, чтобы жалоба была признана необоснованной.

— Декер...

— Позвоните этому ее законнику и скажите: если она признает, что оклеветала меня, я не стану выдвигать против нее обвинение в нападении с применением физического насилия. И напомните, что у меня — в отличие от нее — есть свидетели, которые подтвердят мои слова.

— Пит, послушайте. Жанин не признается в том, что оболгала вас. Да, все это довольно-таки некрасиво. Но в предложении Жанин есть и положительный момент. Согласившись на мировую, вы сможете нормально работать и не будете больше находиться «под колпаком». Не глупите, лейтенант.

— Нет, так не пойдет.

Стрэпп резко откинулся на спину стула и уставился в потолок.

— Вероятно, мне следует приказать вам сделать то, о чем я вас прошу?

— Вы не можете приказом лишить меня моих гражданских прав.

Капитан впился в Декера глазами.

— А вам не кажется, что, прежде чем принимать столь скоропалительное решение, вы просто обязаны посоветоваться с Риной? — спросил он.

— Обвинения выдвинуты против меня, а не против нее.

Однако, еще не закончив фразу, лейтенант понял, что Стрэпп угодил в точку. Декер в самом деле не мог допустить, чтобы вся эта грязь разбиралась в суде, на публике — это слишком тяжелое испытание и для Рины, и для детей. У него не было выхода, как у циркового льва, который, яростно рыча и скаля страшные зубы, все же вынужден пятиться под ударами бича укротителя.

— Передайте ее адвокату, что я подумаю, — сказал наконец лейтенант.

Стрэпп смущенно откашлялся.

— Питер, мы оба знаем, что Жанин — весьма переменчивая особа. Сегодня она предлагает вам сделку, но завтра может изменить свою позицию. Если я позвоню ее адвокату сейчас, он подготовит все необходимые бумаги уже к завтрашнему утру. Я попрошу, чтобы наши юристы их изучили, и еще до ланча они будут лежать у вас на столе. Вы их подпишете. А когда вы вернетесь к себе в кабинет после ланча, вся эта мерзость для вас закончится. Ну, что скажете?

— Я посоветуюсь с Риной.

Стрэпп решил не настаивать.

— Я в любом случае позвоню адвокату Жанин, — сказал он. — Мало ли что — вдруг вы передумаете и решите все ускорить. Будьте завтра у меня в кабинете к восьми часам.

— Хорошо, — пробормотал Декер, с трудом разжав стиснутые челюсти.

— Гнусная история, что и говорить.

— У вас ко мне есть еще что-нибудь, капитан?

— Да. — Стрэпп отвел глаза в сторону. — Понимаете, Жанин... словом, она хочет загладить свою вину.

— О, боже...

— Речь не о вас лично, а о полицейском управлении Лос-Анджелеса. Вы читали о турнире теннисистов-инвалидов?

— Да.

— Я слышал, что это была ваша идея.

— Продолжайте.

— Видите ли... вы ведь наверняка читали все, что печаталось в газетах по этому поводу, и знаете, что средства, собранные благодаря турниру теннисистов-инвалидов, пойдут жертвам расстрела в ресторане «Эстель».

— Ну да. Украдем у Питера и поможем Полю...

— Декер, в результате этого побоища остались вдовы, и далеко не все они богатые женщины.