139  

Лев Поликарпович, сперва тоже очень разволновавшийся, между тем вдруг осознал, что на самом-то деле тут никто никого убивать не собирался, – профессионалы, они на то и профессионалы, чтобы контролировать ситуацию. Поняв это, уважаемый профессор принялся рьяно болеть за своих.

– Древние традиции, языческие корни, – невнятно пояснил он Шихману. – Что с них взять. Варвары…

Конечно, варвары – разве ж цивилизованно выяснять отношения с помощью кулаков? Как сказал один умник, сама цивилизация-то началась в тот момент, когда в ответ на оскорбление полетел не камень, а такое же слово. Но… Даже у самого утончённого интеллигента что-то отзывается в сердце, когда идёт стенка на стенку, когда наши согласованно и бескомпромиссно лупцуют не наших… Смотрим же мы с упоением фильмы, аннотации на которые гласят ёмко и коротко: «мордобой». Смотрим и радуемся ещё и потому, что там тоже всё не на сто процентов серьёзно…

Варвар Гринберг между тем нокаутировал варвара Бенджамина и хотел было взяться за самого глав-варвара отца Брауна, но опоздал. Глеб резко выбросил руку, и этим движением была поставлена точка. Преподобного снова скрючило, бросило ничком на истоптанный мох. Больше подняться он уже не пытался, лишь утёр кровь с лица, поднял на Скудина удрученный взгляд и выругался интернационально:

– You fucking bastard! Козел безрогий! Asshole! Редиска! Морковка! Навуходоносор! Петух гамбургский! Ни хрена собачьего не давали мы твоему ублюдку, тупым коленом трижды сношать его неловко! И не так, и не в мать, и не куда попало, етит твою сорок через семь гробов! Прости меня, Господи!

Былой акцент у него в самом деле отсутствовал начисто.

– Так, значит, не вы напичкали парня наркотой? – Удивившись, Скудин снял захват с горла брата Хулио и мягко, даже бережно уложил слегка придушенного противника наземь. Констатировал: – Тогда, выходит, зря подрались. – Он подошел к отцу Брауну и как ни в чём не бывало протянул ему руку. Чернокожий батюшка руку взял и легко поднялся, никаких серьёзных травм ему нанесено не было, а расквашенная физиономия – Господи, каких только мелких случайностей не бывает с настоящими мужиками. – И всё же, – добавил Кудеяр тихо и зловеще, – какая сволочь сбивает с панталыку молодёжь? Выясню – на прямой кишке повешу!

Скудин не знал, что с неделю тому назад Бог послал Эдику… нет, не кусочек сыра, а самую настоящую манну небесную. Отходя ко сну, генералов сын обнаружил у себя под подушкой бархатную коробочку, а в ней – всё, что может пожелать душа наркомана: коллекцию марок, намазанных с оборотной стороны вместо клея «синтетикой», стомиллиграммовые капсулы с «Люсей», то бишь зельем группы ЛСД, пяток шприцев с готовым раствором, пару «кораблей»[135] и две дюжины таблеток «экстази». О, райское блаженство, неземное наслаждение, отдохновение души!.. Эдик тихо вмазался на свежем воздухе и, хорошенько упрятав своё сокровище, отправился к себе в вагончик «путешествовать». Хрен тебе, квазимодо-подполковник! Кошкин хвост, дырку от бублика, мёртвого осла уши!..

На поле боя между тем воцарились мир и спокойствие. Молодцы вытерли кровь, высморкали сопли и с шуточками-прибауточками через умывальник двинулись на кухню. Пошли, правда, не в полном составе. Брат Бенджамин пока что не мог жевать, брат Хулио немножко страдал нутром, а братья Марио с Родригесом совсем неважно держались на ногах и потихоньку отправились в палатку. С российской стороны за обеденным столом отсутствовал Гринберг. Нет, не по причине битвы, битва-то как раз его развлекла и порадовала. Но вот схлынул боевой восторг – и снова полезли в голову воспоминания о неизбывном кошмаре, который посетил его прошлой ночью и, конечно, посетит нынче. Евгений Додикович вышел на берег озера и сел покурить, но и это не помогло, такая захлестнула тоска, хоть сейчас прыгай в непроглядные озёрные глубины. С большим камнем на шее…

– Что, Женечка? Плохо? – Из-за кустов неслышно появилась Виринея, уселась рядом, стрельнула «Винстон», прищурила от дыма глаза. И сообщила слегка обалдевшему Гринбергу: – Это духи острова гневаются, в жертву не принимают генеральский мундир. Слишком много крови на нем.

Всю эту ахинею она произнесла с совершенно серьёзным видом, точно с таким, с каким в своё время защищала кандидатскую диссертацию – и небось скоро отправится защищать докторскую.

«Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша…»

– Духи? Гневаются? Мундир?.. – Гринберг как-то странно посмотрел на Виринею, искусанные губы скривились в нехорошей улыбке. – Слушай, ты помимо колена головкой не ударялась? Теменной частью?

  139  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×