Рот чудовища, полный гигантских клыков, не пошевелился, но тхабс продолжал исправно служить людям, и все услышали басовитый хриплый голос:
– Мой хозяин.
– Кто твой хозяин?
– Разве Мастер Мастеров не в состоянии определить иерарха?
– Я только тень Мастера Мастеров. Твой хозяин – пентарх Удди?
– Сожалею, Мастер, что меня натравили на вас, но я всего лишь исполнитель. Однако вас ждет более серьезный противник, нежели стая гончих, истребленная вами, и даже это, – монстр кивнул на меч Стаса, – вас не спасет.
С этими словами кабано-крокодил съежился, конечности его втянулись в тело, которое тоже потеряло видимость шкуры и превратилось в шар. Потом шар превратился в черную молнию и пропал. Переглянувшиеся люди остались в коридоре одни.
– Он сбежал? – поинтересовался Самандар.
– Самоликвидировался, – тихо сказала Мария.
– Что дальше?
Василий, вдруг ощутив огромную усталость, перевел взгляд на девушку, и Мария, уставшая не меньше остальных, прошептала:
– Теперь можно возвращаться.
– Но ведь вы узнали что-то о Соболеве? – вмешался несколько разочарованный финалом Стас. – Где он? Что с ним? Может, он где-то рядом?
– Он был здесь, но ушел.
– Эти псы… гончие… – проговорил Самандар, прислушиваясь к тишине, – больше не вернутся? Никто не сбежал?
– Это стая. Они дерутся только вместе и бегут все вместе. Мы уничтожили всех.
– Тогда есть смысл вернуться в рубку и поискать письмо Соболева. Не найдем – вернемся домой.
Василий подумал и потащился по коридору, отмеченному останками «псов», которые потихоньку дымились и таяли. Какое бы существо ни представлял каждый «пес», умирал он так же, как и все особи стаи: превращаясь в шар, в дым, в ничто. Наверное, суть «гончих» Монарха была одна – психоэнергетическая, а чудовищными тварями их делало воображение людей.
В рубке путешественники сгрудились вокруг двух уцелевших кресел, не зная, как приступить к поискам письма Соболева, не очень-то надеясь на его существование. Но Письмо само отозвалось на мысли и чувства людей. Черное зеркало в полу рубки вдруг наполнилось золотистым сиянием, столб золотого света ударил вверх, отразился от второго зеркала, и внутри образовавшегося объемного столба замершие путешественники увидели две обнявшиеся за плечи фигуры – мужчины и женщины. Мужчина был Матвеем Соболевым, женщина – Кристиной. Лица их казались сосредоточенно спокойными, а волосы – белыми как снег.
– Привет, – невольно пробормотал Василий.
Соболев открыл рот, собираясь что-то сказать, и в тот же момент пол рубки ушел из-под ног – наступила невесомость, зеркало лопнуло, столб света погас, мучительная вибрация потрясла звездолет. Казалось, он сейчас развалится на части.
– Держитесь! – рявкнул Василий, и рубка чужого звездолета растаяла. Все четверо очутились в тронном зале МИРа Ликозидов, освещенном призрачным лунным светом. Второй поход в «розу реальностей» закончился.
Глава 26
«ЧАС Ц»
Любой человек является психосоматическим устройством, приемником особого рода, способным обнаружить реальность, недоступную никаким физическим приборам. Но только Посвященные Внутреннего Круга пользуются этими способностями в полной мере и могут понять, что они видят.
Когда в пять часов утра по московскому времени молящийся в номере гостиницы «Москва» Бабуу-Сэнгэ услышал голос и увидел перед собой колеблющуюся призрачную фигуру старца в белых одеждах, он сразу понял, что его вызывают по трансперсональному каналу. Поэтому он без опаски открыл свою ментальную нишу и сразу оказался в особом пространстве ментального канала связи с куратором Союзов.
«Вы готовы к подсоединению?» – спросил Хуан Креспо.
«Готов», – без колебаний ответил Бабуу-Сэнгэ.
«Есть возможность возглавить Сход».
«То есть стать объединителем эгрегора? – уточнил координатор Союза Неизвестных России. – На какой период?»
«На время поиска ликвидатора. Но эта акция зачтется при последующем Посвящении».
«Если оно состоится. Я бы предпочел воздержаться от этого шага. К тому же консолидатором эгрегора всегда были вы, монсеньор. Меня могут принять не все коллеги».
«Вы, как всегда, слишком осторожны, координатор. У вас есть шанс возвыситься до касты Мастеров. Но коль вы не хотите этого, придется мне опять нести крест организатора одному. Не выходите из эфира, мы начинаем. «Час Ц» настал».