Призрак с хорошей родословной

Глава 16

Первым возле места трагедии оказался Прапор, несмотря на то, что стартовали мы все практически одновременно. Любима примчалась позже всех, должно быть потому, что ей пришлось ковылять на каблуках.

— Вытащите его! — вопила она, носясь перед домом. — Вытащите! Может быть, он еще жив!

— Вряд ли, — с горечью произнесла Катька. — Видишь эти бревна? Если его треснуло таким бревном по голове, то…

Тут она осеклась и закашлялась, потому что Мариша сильно пихнула ее в бок локтем, чтобы Катька не начала описывать в красках, что могло произойти с головой Виктора после того, как на него свалилось бы толстенное бревно.

— Шансов почти нет, — произнесла я.

— Пойдем-ка лучше отсюда, — предложила Любиме Мариша. — Не нужно тебе его видеть, когда ребята вытащат тело.

— Все равно! — упиралась Любима. — Я жена. Я останусь! Я хочу его видеть!!

Видя, что с Любимой не сладить, мы оставили попытки увести ее прочь. И она принялась помогать нам оттаскивать доски, старую дранку и прочие обломки в сторону. Прапор с Женькой таскали бревна. Вскоре им на выручку прибежало еще несколько мужиков из соседних домов, услышавших странный шум и крики Любимы. Хотя Плаховых в деревне и не любили, но на выручку Виктору сбежались все его ближайшие соседи. Слух о несчастье быстро облетел деревню, и во двор все прибывали и прибывали люди.

Вместе они быстро расчистили завал и вытащили тело Виктора. Он был страшно перепачкан пылью. Лицо у него было бледное и безжизненное. Вдобавок, как и предсказывала Катька, голова была в крови.

— Ой! Ой! — зарыдала Любима. — Витенька!

Она упала на колени рядом с мужем, обняла его за шею и затормошила. Внезапно Виктор поморщился и чихнул.

— Ай! — отшатнулась прочь Любима. — Он жив!

— Жив! Жив! — пролетело над толпой. — Дурное семя — цепкое! Живехонек наш Витька!

Было не вполне понятно, радуются они за Виктора или наоборот. Но факт оставался фактом, Виктор был жив. Пока.

— Отойдите все в сторону, — вылез вперед какой-то незнакомый нам мужичок невысокого роста. — Я — врач. Я осмотрю пострадавшего.

Он потрогал кости, проверил зрачки Виктора и наконец вынес вердикт:

— Небольшая царапина на голове. Видимо, ему гвоздем поцарапало кожу. Отсюда и кровь. Других повреждений не нахожу. Думаю, что его можно перенести в дом.

Мы начали осторожно транспортировать окончательно пришедшего в себя Виктора в дом, хотя он и требовал, чтобы мы его отпустили, поскольку он вполне в состоянии идти сам. В конце концов мы его отпустили. Виктор встал на ноги и, опираясь на руку жены, действительно сам дошел до дома. Где все же поддался на уговоры людей и прилег на диван. Любима тут же начала хлопотать возле него, обмывая лицо и руки. А мы носились взад и вперед по дому в поисках кипяченой воды, ваты, бинтов, пластыря, йода и зеленки.

Несмотря на то, что у Виктора из повреждений оказалась только внушительных размеров ссадина на плече, пара синяков на ногах и царапина на лбу, Любима обмазала его йодом с ног до головы, замотала бинтами, а сверху для надежности еще и заклеила их пластырем.

— Уф, — выдохнул Виктор, когда она наконец оставила его в покое. — Не представляю, как это могло произойти. Я за что-то запнулся, когда вошел в дом. И вдруг раздался жуткий треск и вокруг меня все начало рушиться!

— На тебя упала крыша! — сообщил ему Прапор.

— И ничего удивительного в этом нет, — заметила Мариша. — Дом совсем ветхий. Странно, что он не развалился раньше.

— Тебе еще удивительно повезло, — сказал Прапор. — Два бревна упали таким образом, что над твоей головой получилось нечто вроде шалашика. Поэтому ты так легко и отделался. Они прикрыли тебя.

— И что тебя понесло в этот дом? — воскликнула Катя. — Что тебе там понадобилось?

— В самом деле, Витя, — укоризненно произнесла Любима. — Что за неуемное любопытство? Зачем ты туда пошел?

— Понимаете, — пробормотал Виктор, понизив голос. — Вы можете мне не поверить, но я… Я увидел там ее.

— Кого? — затаили мы дыхание. — Любку? Тебе померещилась Любка? Да?

Ну и ну! Только не хватало, чтобы теперь еще и Любка стала появляться тут в виде привидения. Теплая компания подберется, ничего не скажешь. Два женских призрака, и все крутятся в одном и том же месте и призывают проклятие на род Плаховых.

— Да нет! — досадливо отмахнулся Виктор. — При чем тут Любка? Я видел ее! Ее, понимаете?