Когда соблазняет женщина

   – Не знаю. Вроде бы одного зовут Финик.

   – Забавное какое прозвище, – умилилась Мариша.

   Глюка поежилась.

   – Не знаю, кому как, а мне этот тип совсем не показался забавным.

   – Так ты его видела?

   – Пару раз. Когда он долг с Володи приходил со своими ребятами требовать.

   – Так ты и ребят его видела?

   – Не-а. Они далеко стояли. Их я не разглядела. Просто видела, что там еще двое или трое у машины маячат.

   – Так еще и машина была! Что за машина?

   – «Мерседес», – охотно принялась объяснять Глюка. – Черный. С лаком. Е класса. Новый.

   – А номер?

   – Блатной какой-то номер. Три тройки!

   – А говоришь, они далеко стояли, – немедленно уличила Глюку во лжи Алена.

   – Далеко.

   – А номер заметила!

   – Это в другой раз было. Мы из кино возвращались, а они нас у входа ждали. Володька еще так напрягся и говорит: «Никак Финик от меня не отцепится! Три дня мне на раздумья оставил. Сволочь. Я у него отсрочку хотя бы на неделю просил. А он говорит, мол, тройка у него, видите ли, любимое число».

   По тому, как напрягся обычно беззаботный Володька, Глюка поняла, что на этот раз дело серьезное. Володя не любил забивать себе голову ерундой. Его привычным состоянием было веселое порхание по жизни, собирание нектара и прочих приятных удовольствий. Этакий широкоплечий мордастый мотылек весом под девяносто килограммов и ростом, который приближался к метру девяносто.

   А тут его проняло. Карточный долг, в который влип младший Кротов, следовало вернуть любой ценой. И не пошла ли в счет его долга жизнь старшего Кротова?

Глава 12

   После личного знакомства с Глюкой подруги своих подозрений с нее отнюдь не сняли. Девица казались им достаточно прожженной, чтобы убить любого, кто встанет на ее пути. И пусть Глафира поклялась, что ноги ее не было в доме Кротовых, когда там произошло первое убийство, это еще ничего не доказывает. Мало ли что она там могла сказать! Раз прежде бывала в доме, значит, прекрасно в нем ориентировалась. Могла проскользнуть незаметно, а потом так же незаметно выскользнуть. Как подруги уже поняли, сторож из бурбуля Апаша был никакой. К тому же у него для сторожевой собаки имелся большой недостаток. Апаш любил покушать. И не просто покушать, а прямо скажем, пожрать – много, вкусно и сытно. Так что любой человек, который имел на момент знакомства с ним в кармане шмат колбасы, или котлетку, или связку сосисок, автоматически становился его лучшим другом.

   – Глюка могла проникнуть в дом.

   – Этот… Финик тоже мог.

   – А ему зачем?

   – Как зачем? Он ведь должен был получить назад свои деньги.

   – В дом-то зачем для этого было проникать?

   – А как бы еще он отправил на тот свет твоего папочку?

   – А ты думаешь… Это сделал Финик?

   Вообще-то Мариша так совсем не думала. Не тот почерк. Эти ребята стали бы действовать иначе. Подкараулили бы Кротова на темной улице и изобразили бы нападение с ограблением и летальным исходом. А крысиный яд… Нет, крысиный яд был явно не в их стиле.

   – Не знаю, – откровенно призналась Мариша. – Надо будет побеседовать с ними.

   Знакомство с Фиником и его ребятами подругам пришлось отложить. Они знали всего лишь номер и марку машины. А «Мерседесов» с номером из троек оказалось целых шесть штук.

   – Удивительно, что их еще не шестнадцать или не двадцать шесть. МРЭО – учреждения, где выдают регистрационные номера, – успешно торгуют блатными номерами, имея неплохой побочный бизнес. Так что три тройки – это уже давно не редкость. Пусть все видят, что я за перец!

   Из этих шести «Мерседесов» четыре принадлежали женщинам. Это ли не свидетельство скорого и окончательного наступления матриархата? Женщины все больше забирают власть в свои цепкие ручки. И будучи по природе своей хозяйственными и рачительными, легко отдавать с таким трудом добытое не собираются.

   Оставив этих теток на самый крайний случай, если не повезет, подруги отправились с визитом к мужчинам – хозяевам крутых «мерсов». Один из них оказался маленьким дядечкой лет пятидесяти, невзрачным, невидным и каким-то размытым. На жестокого Финика, который, по описанию Глюки, был здоровяком – кровь с молоком, выше и толще Володьки, этот дядечка никак не тянул.

   – А вашей машиной, кроме вас, кто-нибудь пользуется?

   – Иногда ее берет жена. Но редко. В этом году, мне кажется, она ни разу не попросила ее у меня.