100 великих военных тайн

Первые учебные группы насчитывали по шесть-семь летчиков. Все они приезжали под чужими фамилиями, имели фальшивые документы и, официально считаясь служащими частных фирм, носили гражданскую одежду. Первое время немецкие курсанты жили на частных квартирах, поскольку общежитие всех летчиков не вмещало. Причем немецкая сторона квартиры предварительно капитально ремонтировала. И хотя условия жизни пилотов явно не дотягивали до привычного европейского уровня, они все-таки были вполне сносными. Но это нарушало секретность пребывания немецких летчиков на гостеприимной липецкой земле. Потом им стали строить жилые дома, и делали это так аккуратно и надежно, что многие здания и по сей день служат жильем гарнизону российских летчиков, который с 1929 года практически не менял места своей дислокации.

С 1927 года главной для немцев стала научно-испытательная работа. Особое внимание уделялось повышению точности бомбометания. На авиаполигоне впервые была отработана бомбардировка с пикирования, показавшая высокие результаты.

Многие эксперименты проводились совместно с советской стороной. Для подтверждения перспективности взаимодействия авиации с другими родами войск на полигоне под Воронежем для корректировки огня использовался немецкий самолет-наводчик. За ходом испытаний наблюдал начальник войскового управления рейхсвера генерал-майор фон Бломберг. В его докладе они были оценены на «отлично». Результатом столь высокой оценки стало решение канцлера Германии Брюнинга выделить дополнительные средства для финансирования Липецкой авиашколы.

Естественно, не обходилось без трагических случаев: не все немцы благополучно вернулись домой. Несколько человек погибли в авиакатастрофах во время испытательных и тренировочных полетов, происходивших прямо на глазах у местных жителей. Пилоты выполняли сложные воздушные фигуры, разгоняли машины до предельной скорости, но с управлением не справлялись и врезались в землю неподалеку от аэродрома. Прощались с погибшими летчиками непривычно: ни оркестра, ни траурных речей. Забирали останки с места катастрофы, клали в аккуратные сосновые ящики и отправляли их в Ленинград, а оттуда – морским путем в Штеттин. Естественно, все обстоятельства смерти авиаторов тщательно скрывались.

Посредничество между германской стороной и управлением ВВС РККА осуществлялось аппаратом особого представительства, оформленным как штаб 4-го отдельного авиаотряда, именовавшегося в секретных документах «часть А5». Эту часть обслуживали 34 советских военнослужащих: летчик, два летчика-наблюдателя, остальные – технические специалисты. Для техников и мотористов жилье вообще не требовалось, поскольку их набирали из местных. Вольнонаемных и служащих, занятых на различных должностях в «Вифупасте», насчитывалось около 300 человек. Устроиться в немецкую авиашколу было непросто, работа здесь считалась престижной, и поэтому люди ею очень дорожили. Дисциплинарные проступки считались большой редкостью. Вступать в какие-либо иные, помимо служебных, контакты с иностранцами, а тем более фотографировать их было строжайше запрещено. Нарушитель негласных запретов рисковал не только свободой, но и жизнью.

В будни с самого раннего утра педантичные немцы старательно изучали теоретические и прикладные дисциплины, совершенствовали летное мастерство на различных типах боевых самолетов. Продукты питания и разнообразную мелочь, необходимую для комфортного существования, доставляли в Липецк прямо из Германии.

В школе «работали» и агенты немецкой военной разведки абвера. Один из них звался Эрнст Борман, однофамилец главного нацистского «партайгеноссе». Родившийся в Берлине в 1887 году, Эрнст Борман, превратившийся из простого инженера в доктора черной металлургии, позже стал летчиком-истребителем. Еще во время Первой мировой войны он воевал на Западном фонте и даже блистал в воздушных боях, а на заре нацистской партии стал ее убежденным сторонником и членом, при этом свободно владел русским языком и органически не переносил ничего советского. В Липецке Борман числился главой строительной конторы, и о том, что он опытнейший сотрудник абвера, стало известно только когда он позже в чине генерал-майора оказался в советском плену. При его непосредственном участии курсанты в период оттачивания своего мастерства в липецком центре производили изучение и облет всего Центральночерноземного района. А когда пришло время бомбить Воронеж и другие близлежащие населенные пункты, стервятникам Геринга воздушная разведка не понадобилась.