100 великих любовников

Еще до конфликта с Жило Пикассо познакомился с Жаклин Рок. Это случилось в 1953 году. Ему было семьдесят два года, ей – двадцать семь. Маленького роста (150 сантиметров), она была обладательницей египетского профиля, бледного лица, усеянного веснушками, и дочери по имени Кати. Происходила Жаклин из бедной семьи, особой культурой не отличалась, своего величайшего преклонения перед Пикассо не скрывала. Впервые они встретились в лавке керамических изделий в Валлорисе, и Жаклин, сразу же повела себя так, словно встретила Бога.

Признанный всем миром как самый большой революционер в области изобразительного искусства, постоянно окруженный множеством друзей и красавиц, Пикассо сдался отнюдь не сразу. Его гипертрофированному чувству мужского достоинства, которое отмечали все биографы, претило то, что у Жаклин уже был неудачный опыт семейной жизни с каким-то инженером. Он даже признавался позже Женевьеве Лапорт, с которой имел интимную связь, что «никогда бы не лег в постель с женщиной, у которой есть ребенок от другого мужчины».

Однако под настойчивым натиском боготворившей его Жаклин курьезные предрассудки Пикассо начали постепенно рушиться. Ведь она не только дарила ему свою молодость, но и безгранично обожала своего кумира. В сумбурный мир, в котором вращался и доминировал Пикассо, она входила постепенно. Называла его не иначе, как «мой господин», говорила о нем, как о боге, часто целовала ему руки. Когда, наконец, Пикассо решил сдаться на милость Жаклин, он сказал: «Ты придумала себе религию». А она уже знала, что ей уготована участь стать жрицей своего божества. Он подарил ей поваренную книгу, и они поселились в окрестностях Канна в «Ла Калифорнии», доме, построенном в стиле «прекрасной эпохи».

Войдя в мир Пикассо, Жаклин сразу же заняла важное место в его жизни. Она создала художнику такие условия, в которых он мог в полную меру проявить свой талант созидателя, трудясь в полной тишине. Единственным предметом, который привлекал его пылающий взгляд, стал холст. Из его окружения постепенно исчезли друзья. Дом закрылся и для его детей, и само собой разумеется, для его прежних подружек. Впрочем, бывшие подружки – кто по материальным соображениям (Франсуаза Жило), а кто по причине личной привязанности (Мари-Терез Вальтер) – все равно преследовали его до конца жизни.

Все женские образы в работах Пикассо с тех пор так или иначе были связаны только с Жаклин. Если не считать неизбежных контактов с торговцем, врачом, секретарем и парикмахером-испанцем, то круг знакомств Пабло сузился до одной Жаклин. Более того, Пикассо требовал, чтобы она постоянно находилась рядом. Она помогала ему принимать ванну, сидела вместе с ним за трапезой, смотрела, как он работает. В одном из интервью Жаклин призналась, что Пикассо был ее богом, солнцем, ребенком. «Жить с ним было нетрудно. Он без меня не мог обходиться ни секунды. Все время спрашивал: "Ты здесь, Жаклин?" И повторял эти слова так часто, что наш попугай выучил их, и я уже не знала, кто меня зовет – попугай или Пабло».

Жаклин всецело завладела Пабло, что объясняет постоянное присутствие ее образа в работах Пикассо. Мария-Тереса Оканья, директор музея Пикассо в Барселоне, отмечала, что флюиды безмятежности и обстоятельности, которые излучала Жаклин, хорошо прослеживаются во всех женских образах, «в которых среди нагромождения планов и деформированной натуры всегда витает ее дух. Быть может, именно потому, что Пикассо впитывает в себя Жаклин и она поселяется в нем, его творческий процесс приобретает бурный характер, а личность Жаклин так легко согласуется с его новаторской манерой самовыражения. Образ Жаклин вбирает в себя все его предыдущие эксперименты с пластикой. Объемные, геометрические, примитивные формы и классические линии, к которым Пикассо обращался на протяжении всей своей эволюции, сочетаются с совершенно иными символами, кладущими начало новому восприятию действительности, в которой Жаклин принадлежит роль героини».

Портреты «Сидящая Жаклин» и «Жаклин с цветами» – это лишь небольшая часть убедительных доказательств их прочной связи. Жаклин, которую Пикассо называл «мамам», стала главным действующим лицом в принадлежащем исключительно ему мире художественных образов. В ноябре–декабре 1955 года он написал восемь полотен из серии «Женщины Алжира». Жаклин превратилась в объект его творческих экспериментов, в эталон, на который он ориентировался, пересматривая прежние темы, такие как «Мастерские» и «Арлезианки». Эта последняя тема, начатая в 1912 году, завершилась семью картинами, для которых единственной натурщицей была Жаклин.