100 великих любовников

Мао родился 26 декабря 1893 года в провинции Хунань, и поныне известной острым перцем и крепкой водкой, в горном селении Шаошань, в семье зажиточного крестьянина. Отец – «семейный деспот, прибегавший к кулакам», – тщетно пытался приобщить мальчика к ремеслам и торговле, от которых тот неизменно бежал к книгам. В 14 лет не по возрасту крепкого парня было решено остепенить, женив на 20-летней девице по фамилии Ло (имя ее осталось неизвестным). Этот брачный сюжет стал первой загадкой личной жизни Мао: жену свою он возненавидел и крайне неохотно упоминал о ней в беседах, неизменно отрицая сам факт брачной связи. Как утверждают некоторые гонконгские биографы, шаошаньские кумушки впоследствии судачили о неких «неформальных» отношениях между свекром и невесткой.

В конце концов Мао удалось в 1911 году отправиться в уездную школу, затем – в среднюю школу в провинциальном центре Чанша. Там же учился он в педагогическом училище, влившись в живую среду грамотной молодежи, увлеченной «прогрессивными взглядами» – то была фантастическая мешанина толстовских, коммунистических и анархических идей, неокантианства и младогегельянства, накладывавшихся на вбитые с детства конфуцианские заповеди. И девушку себе – надо думать, первую любовь – Мао нашел на политической почве. Его городская подруга Тао Сыюн столь же рьяно принимала участие в создании просветительского общества «Синьминь сюэ-хуэй», в патриотическом, антиимпериалистическом движении «4 мая». Молодые люди даже сообща открыли книжную лавку…

Однако к лету 1920 года кооператив распался. Говорят, что причиной тому были политические разногласия. Однако, похоже, что в их дуэт вплелся третий голос – дочери любимого учителя Мао, переселившегося в Пекин, – Ян Кайхуэй. Более или менее тесные отношения между ними установились в 1919 году, когда Мао, приехав в Пекин позаниматься в столичной библиотеке, некоторое время жил в семье наставника.

Вскоре Тао совсем исчезла с арены, а Ян после смерти отца возвратилась в Чанша. Мао чувствовал себя в приятной роли покровителя, защитника осиротевшей девушки. Вскоре они стали мужем и женой.

Осенью 1922 года в молодой семье появился первенец – Аньин, на следующий год родился Аньцин, в 1926 году – Аньлун. Правда, ходил слушок, что одно время Мао захаживал к соседке по дому в Чанша – жене молодого провинциального политика Лин Лисаня (впоследствии – один из генсеков КПК, покончил жизнь самоубийством в 1967 году). Но в целом все шло замечательно, Мао быстро делал партийную карьеру, участвуя в создании КПК, переговорах с буржуазно-демократическим гоминьданом – партией националистов, оформлении Единого фронта. Ян помогала мужу – была казначеем парторганизации, связником.

В 1927 году разразился мятеж Чан Кайши, по всей стране шли казни коммунистов. В 1930 году была арестована вместе со старшим сыном Ян Кайхуэй. Подпольщики готовили ее освобождение, оставался пустяк – опубликовать в печати формальное отречение от супруга. Она отказалась и была расстреляна.

После гибели Ян Кайхуэй ее сыновья оказались на улице. Младший, Аньлун, погиб, а Аньин и Аньцин после многих мытарств были переправлены в 1937 году в Москву. Жили в подмосковном Монино, потом в интернациональном детском доме в Иваново. В конце 1941 года Аньину предложили принять советское гражданство. Он ответил: «Я китаец, люблю свою родину и готов вернуться по первому ее зову». А вскоре после этого послал Сталину письмо с революционным приветом и убедительной просьбой отправить его на фронт. Потом учился в военно-политической академии, в 1943 году вступил в ВКП(б), стал лейтенантом, политруком танковой роты, участвовал в боях, прошел Польшу… Перед возвращением в Китай в 1946 году, сообщают китайские историки, был принят Сталиным и получил из его рук именной пистолет. Как знать, может, с этим пистолетом Аньин вместе с другими китайскими добровольцами отправился на иную войну – в Корею. Там он погиб во время американской бомбардировки.

Взаимоотношения Аньина с отцом легли в основу фильма «Мао Цзэдун и его сын». В этой ленте есть и жаркие споры, и горячие слезы. После просмотра картины, писала газета «Жэньминь жибао», зрители «с глубоким чувством говорили, что Мао – исполненная подлинного величия личность, он и в страдании более мудр, более тверд по сравнению с обычными людьми».

«Мудрый и твердый», через много лет после гибели второй жены встретив нянюшку, жившую в их семье, горько вздохнул и промолвил: «Кайхуэй была хорошим человеком». А в стихах, известных каждому китайцу, председатель признался: «Я потерял гордячку Ян, благородный муж остался без своего прямого тополька…»