100 великих любовников

В бытность Анны еще герцогиней Курляндской, 12 февраля 1718 года в Анненгофе, близ Митавы, произошло событие, казавшееся тогда несущественным, но впоследствии имевшее большое значение как для будущей императрицы, так и для всей России. Во время болезни Петра Михайловича Бестужева герцогине Анне принес бумаги для подписи некий мелкий чиновник. Присмотревшись к нему, герцогиня велела приходить ему каждый день. Через некоторое время она сделала его своим секретарем, затем – камергером.

Его звали Эрнст Иоганн Бюрен. Именно так писалось это имя. Однако затем Бюрен в России превратился в Бирона. Некоторые биографы сомневаются в интимном характере отношений между Анной Иоанновной и Бироном, даже изобрели термин «родство платонического свойства душ», основываясь на горячей привязанности императрицы к жене и детям Бирона. Утверждение тем более странное, что количество любовников Анны Иоанновны исчислялось десятками. Несомненно, Бирон всецело завладел ее сердцем. Доказательством может служить сообщение Маньяна от 13 июля 1731 года: «Переехав в прошлое воскресенье из дворца на новую дачу, построенную наскоро в три месяца, где апартаменты канцлера (Бюрена) смежны с ее покоями, княгиня обещала быть на банкете у княгини Ромодановской… Ее Величество уже села в экипаж, чтобы отправиться туда, когда лошадь, на которую сел господин Бюрен, чего то испугавшись, сбросила его наземь. По счастью, он отделался легким ушибом ноги; тем не менее царица так обеспокоилась, что вышла из кареты и послала сказать княгине Ромодановской, чтобы ее не ждали. Нельзя выразить всю силу впечатлений, произведенных этим случаем на старых бояр».

Императрица Анна Иоанновна была истинной барыней-помещицей: она не получила должного воспитания, была хитрой, ограниченной и скупой. В Москве государыня вставала между семью и восемью часами утра и часа два рассматривала наряды и драгоценности. В девять часов начинался прием министров и секретарей. Она подписывала бумаги, большей частью не читая их, и отправлялась в манеж Бирона, где у нее были свои апартаменты. Полюбовавшись на лошадей, Анна Иоанновна давала аудиенции, стреляла в цель. В двенадцать возвращалась во дворец, обедала с Биронами, не снимая утреннего костюма – длинного восточного покроя платья голубого или зеленого цвета и красного платка, повязанного как у небогатых мещанок. После обеда она ложилась отдыхать рядом, с фаворитом, при этом госпожа Бирон с детьми тихо удалялась.

Бирон, родившийся в 1690 году, был третьим сыном отставного польского офицера. Его семья, вышедшая из Вестфалии, поселилась в Курляндии, где уже давно владела имением Каленцеем. Так как по местным законам владеть землей могли только дворяне, то Бироны отнесли себя к ним. Когда Анна Иоанновна вознамерилась официально признать дворянство канцлера, ей в этом было отказано, и Бирон сделался герцогом Курляндским, не будучи дворянином. Города Митава на востоке и Либава на западе со временем отнеслись к нему снисходительно, но земельная аристократия так и не признала его.

Бирон провел бурную молодость. Будучи студентом в Кенигсберге, он два раза сидел в тюрьме за участие в краже и неуплату штрафов. В 1714 году он приехал в Петербург и попытался устроиться при дворе принцессы Стефании-Шарлотты, жены царевича Алексея, но ему отказали ввиду его низкого происхождения. Десять лет спустя он провожал Анну в Москву на коронацию Екатерины I, на этот раз его познания по конской части были высоко оценены императрицей.

Фаворит был резким и грубым, поэтому не стоит удивляться, что о нем говорили: «Он беседует с лошадьми как с людьми, а с людьми как с лошадьми». Распространился также слух, что он был конюхом, но документально это не подтверждается. У немца действительно была нестерпимо высокомерная, тираническая и дерзкая манера общения. В самом деле, разве сенаторы могли относиться к нему благосклонно, когда, например, проезжая по мосту, Бирон заявил, что, будь его воля, он бы всех сенаторов бросил под колеса своего экипажа.

Не отличалась скромностью и его семья. Одетая в безумно дорогие платья, в бриллиантах, жена его принимала гостей, сидя в кресле, напоминавшем трон, и обижалась, когда ей целовали одну руку, а не обе. Его дети забавлялись тем, что поливали чернилами платья гостей и стаскивали с их голов парики. Любимым занятием старшего сына было бегать с хлыстом в руке и хлестать по икрам всех, кто ему не нравился. Старому князю Барятинскому, главнокомандующему и всеми уважаемому человеку, выразившему свое неудовольствие по поводу такого обращения с ним, фаворит заявил: «Можете не появляться больше ко двору. Подайте в отставку, она будет принята». В Малороссии, где долгое время была главная квартира Бирона, его старший брат Карл вел жизнь настоящего сатрапа: у него был сераль, куда силой приводили девушек и молодых женщин, и псарня, где крестьянки должны были грудью кормить щенят. Бирон же не счел нужным изучить язык той страны, которой многим обязан.