Красношейка

— Но…

— В ходе истории Эльзас принадлежал то Франции, то Германии, поэтому там и говорят по-немецки. То, что этот человек бывал в Зеннхайме, существенно сужает круг поиска. Там обучались только солдаты полков «Нурланн» и «Норвегия». Что еще лучше — я могу дать вам имя человека, который был в Зеннхайме и наверняка захочет вам помочь.

— Даже так?

— Бывший солдат полка «Нурланн». Он добровольно перешел в Сопротивление в сорок четвертом.

— Вот это да!

— Он вырос на одиноком хуторе, его родители и братья были убежденными квислинговцами, они и заставили его пойти добровольцем на фронт. Он никогда не был настоящим нацистом, и в тысяча девятьсот сорок третьем бежал под Ленинградом. В скором времени попал в плен к русским, потом некоторое время сражался на их стороне, а затем через Швецию перебрался в Норвегию.

— И вы ему доверяете?

Юль рассмеялся:

— Абсолютно.

— А что в этом смешного?

— Это долгая история.

— Время у меня есть.

— Мы ему приказали ликвидировать кое-кого из его семьи.

Харри перестал крутить педали.

— Когда мы встретили его в Нурмарке, к северу от Уллеволсетера, то сначала не поверили в его историю, думали, что он засланный, и хотели его расстрелять. Но у нас были свои люди в полицейском архиве в Осло, и они, проверив его историю, сказали, что он действительно пропал на фронте и подозревался в дезертирстве. Информация о его семье подтверждалась, у него были с собой документы, которые удостоверяли, что он тот, за кого себя выдает. Но все это, конечно, могло быть сфабриковано немцами, и мы решили устроить ему проверку.

Пауза.

— И что? — спросил Харри.

— Мы оставили его в лесном домике, рядом не было ни наших, ни немцев. Кто-то предложил приказать ему ликвидировать кого-нибудь из его братьев-фашистов. Главное было увидеть, как он на это отреагирует. Когда ему давали приказ, он не проронил ни слова, а когда мы пришли к нему на следующий день, он куда-то пропал. Мы были уверены, что он сбежал, но через два дня он снова появился. На вопросы, где он был, отвечал, что в родном доме, в Гюдбрансдале. Несколько дней спустя оттуда пришли вести: одного брата нашли в амбаре, другого — в конюшне, родители лежали в гостиной.

— О господи, — сказал Харри. — Да он ненормальный.

— Конечно. Мы все были ненормальными. Такими нас сделала война. Мы не вспоминали об этом случае ни тогда, ни потом. И прошу вас, вы тоже…

— Разумеется, я не буду. Где он живет?

— Здесь, в Осло. По-моему, в районе Холменколлена.

— И как его зовут?

— Фёуке. Синдре Фёуке.

— Хорошо. Я с ним поговорю. Спасибо, Юль.

На экране крупным планом возник плачущий Поппе, который слал привет своей семье. Харри снова прицепил телефон на пояс, подтянул штаны и пошел взвешиваться.

«…Whatever, that don't impress me much…»^[39]

Эпизод 39

Бутик «House of Singles», улица Хегдехёугсвейен, 2 марта 2000 года

— Шерсть высшего качества, — сказала продавщица, протягивая старику пальто. — Самая лучшая. Легкая и носиться будет долго.

— Мне нужно будет надеть его всего один раз, — улыбнулся старик.

— А-а, — сказала она, слегка озадаченно. — Тогда, может, мы что-нибудь подходящее…

— Мне нравится это. — Он посмотрел на себя в зеркало.

— Классического покроя, — подстраховалась продавщица. — Самого классического, какой у нас есть.

Она замолчала и с ужасом посмотрела на старика: тот весь скорчился.

— Вам плохо? Может, нужно…

— Нет-нет, просто легкая боль. Она быстро проходит. — Старик выпрямился. — А как скоро вы пошьете брюки?

— К следующей среде. Если это не так срочно. А у вас скоро какая-то особая дата?

— Да. Но среда мне вполне подходит.

Он достал из бумажника несколько сотенных купюр и протянул ей. Она начала их пересчитывать.

— Да, могу только добавить, что этот костюм вы будете носить всю жизнь.

Его смех еще долго звенел у нее в ушах.

Эпизод 40

Холменколлен, 3 марта 2000 года

Нужный дом Харри нашел на Холменколлвейен, недалеко от Бессеруда. Это был огромный коричневый сруб, стоящий в тени больших елей. Вверх по склону к дому вела гравийная дорожка, и Харри въехал прямо во двор и развернулся там. Он хотел поставить машину у самого крыльца, но, когда он включал первую передачу, двигатель закашлялся и заглох. Выругавшись, Харри повернул ключ зажигания, но стартер только жалобно взвизгнул.

---

39 …кем бы ты ни был, меня это не впечатляет… (англ.)