Красношейка

У Харри перехватило дыхание. Он удивился — ну что ж, будем удивляться дальше! Он дважды щелкнул по слову «ПОДРОБНОСТИ». Системный блок зашумел и закудахтал. На мгновение мозг Харри опередил электронные мозги компьютера, и когда на экране появилась картинка, он уже знал, чье имя ему искать дальше.

Эпизод 43

«CATC», 3 марта 2000 года

— Эллен.

— Привет, это я.

— Кто?

— Харри. И не притворяйся, что кто-нибудь еще звонит тебе и говорит: «Это я».

— Чтоб тебя, Харри! Откуда ты звонишь? Что за ужасная музыка?

— Я в «CATC».

— Что?

— Я еду на велосипеде. Скоро будет восемь километров.

— Так, еще раз: ты сидишь на велотренажере в «CATC» и одновременно говоришь по телефону? — Особое ударение она сделала на словах «CATC» и «телефон».

— А что в этом странного?

— О господи, Харри!

— Я весь вечер пытался дозвониться до тебя. Помнишь то убийство, которым вы с Томом Волером занимались в ноябре? Убитого звали Халлгрим Дале.

— Разумеется. Этим сразу же занялся КРИПОС. А что такое?

— Точно не знаю. Это может иметь какое-то отношение к тому легионеру, которого я ищу. Что ты помнишь об этом деле?

— Харри, я не хочу говорить о работе. Позвони мне завтра.

— Подожди, Эллен. Хотя бы что-нибудь?

— Один из поваров пиццерии «У Герберта» нашел Дале под аркой. Он лежал между мусорных баков с перерезанной глоткой. Состав преступления налицо. Патологоанатом сказал, что надрез сделан мастерски, почти как хирургическая операция.

— И кто, по-твоему, мог это сделать?

— Без понятия. Может, конечно, кто-нибудь из неонацистов, но я в это не верю.

— Почему?

— Если ты убиваешь мужика прямо возле забегаловки, куда постоянно ходишь, то ты либо отчаянно смел, либо отчаянно глуп. Но это убийство кажется таким взвешенным, таким продуманным. Никаких признаков борьбы, никаких следов, никаких свидетелей. Все указывает на то, что убийца знал, что делает.

— Мотив?

— Трудно сказать. У Дале, конечно, были долги, но навряд ли его стоило убивать из-за денег. С наркотиками он вроде дела не имел. Мы обыскали его квартиру — ничего, только пустые бутылки. Мы поговорили с его собутыльниками. Он то и дело волочился за алкоголичками.

— Алкоголичками?

— Ну да, теми, которые постоянно таскаются за пьяницами. Ну ты их видел, представляешь, о чем я говорю?

— В общем, да, но… алкоголички…

— Харри, ты всегда зацикливаешься на такой ерунде, и, знаешь, это очень раздражает! Может, ты…

— Извини, Эллен. Конечно, ты права, и я постараюсь в корне измениться. Так на чем ты остановилась?

— У этих алкоголиков такие нравы, что нельзя исключать убийство на почве ревности. Кстати, знаешь, кого мы допрашивали? Твоего старого друга Сверре Ульсена. Повар видел, как он входил в пиццерию примерно в то время, когда было совершено убийство.

— Ну?

— Алиби. Он проторчал там целый день, отлучился только один раз, кое-что купить. В магазинчик — продавец может подтвердить.

— Он вполне бы успел…

— Да, тебе, конечно, хочется, чтобы это был он. Но послушай, Харри…

— Может, у Дале было что-то, кроме денег.

— Харри…

— Может, он что-то знал. О ком-то.

— Вы там на шестом этаже что, помешались на заговорах? Но об этом можно поговорить и завтра. Харри?

— На работе от тебя так много не добьешься.

— Но я уже легла.

— В пол-одиннадцатого?

— Я легла не одна.

Харри перестал крутить педали. Раньше ему и в голову не приходило, что кто-нибудь посторонний может подслушивать, о чем ты говоришь. Он посмотрел вокруг. По счастью, в тренажерном зале уже осталось не так уж много посетителей.

— Это художник из «Жажды»? — шепотом спросил он.

— Мм…

— И с каких пор вы спите в одной постели?

— С этого момента.

— А почему ты мне ничего не говорила?

— Ты не спрашивал.

— Он сейчас лежит рядом?

— Мм…

— Ну и как он?

— Мм…

— Он уже говорил, что любит тебя?

— Мм…

Пауза.

— А ты думаешь о Фредди Меркьюри, когда вы…

— Спокойной ночи, Харри.

Эпизод 44

Кабинет Харри, 6 марта 2000 года

Когда Харри пришел на работу, на часах в приемной было 8.30. Строго говоря, это была не совсем приемная, скорее, просто вестибюль, служивший чем-то вроде шлюза. Начальницей этого шлюза была Линда; сейчас она подняла взгляд от компьютера и весело пожелала Харри доброго утра. Линда проработала в СБП дольше всех остальных и, надо сказать, была там единственным человеком, с которым Харри по работе приходилось общаться. Но эта миниатюрная, необычайно острая на язык пятидесятилетняя женщина являлась не только «начальницей шлюза». Она также выполняла функцию всеобщего секретаря, дежурного администратора и человека для всевозможных поручений. Харри порой думал, что если бы какому-нибудь иностранному шпиону понадобился источник информации в СБП, он обратился бы к Линде. К тому же в СБП она единственная (кроме Мейрика) знала, в чем заключается работа Харри. Что думали на сей счет другие, он даже не представлял. В те крайне редкие разы, когда он заходил в столовую купить упаковку йогурта или сигарет (которых, само собой, там нет в продаже), он замечал на себе взгляды людей за столиками, но, даже не пытаясь истолковать их, поспешно возвращался к себе в кабинет.