Рука, сердце и кошелек

– А за что ты побил Федора?

– За то, что он мразь!

– А если конкретнее?

– Он меня обманул!

– И каким же образом?

– Сказал, что мои документы у него. Деньги взял, а документы не вернул. И мало того, мне эти документы другие люди в конце дня принесли. Ну, я и не стерпел. Поехал к этому г…ну домой, хотел там ему рожу начистить и деньги свои вернуть. Да он, подлец, скользкий такой оказался. Вывернулся и удрал.

– Значит, ты у Федора и дома побывал? – ахнула Леся.

– Ага.

– Подкараулил его на лестнице и устроил драку?

– Да какую там драку, – отмахнулся Барклаев. – Говорю же, пару раз об стену подлеца стукнул, а потом он у меня вырвался. Но я…

– Постой, постой! А как же ты адрес его вычислил?

– Ну, я ведь тоже не совсем лох. Когда он деньги у меня взял, а документы не отдал, сказав, мол, через час друг подвезет, я за ним потихоньку пошел. Ну, и увидел, где он живет.

– А деньги ты ему зачем дал, если документов не было?

– Так он сказал, что это нечто вроде аванса. Так-то я ему пять тысяч должен был отдать. Хорошо, что не успел.

Так, с этим было более или менее ясно. Но как Барклаев оказался на Крюковом канале? Ведь там Федор не жил.

– Ну и что? – пожал плечами студент, когда Леся задала ему этот вопрос. – И что с того, что он там не жил? Я же говорю, я не совсем лох. У нас дома в горах я и не таких зверей выслеживал. Ну и тут постарался. Когда он от меня в первый раз удрал, я за ним пошел.

– И он тебя не заметил?

– Я могу быть очень незаметным, если захочу, – похвастался Барклаев, и Леся ему почему-то поверила.

– Но почему ты столько ждал? Ведь ты шел за ним по улице довольно долго?

– А что, надо было прямо на улице на него наброситься? Чтобы меня же и скрутили первого? Нет уж, я ученый. Знаю, как с подлецами поступать надо. Подождал, пока он в подворотню свернет, туда же за ним сунулся и припугнул хорошенько.

– Хорошенько? Выходит, ты его не один раз ударил?

– Ну, два или три, – неохотно признался Барклаев. – Или даже еще больше. Но помереть он от моих ударов не мог. Точно вам говорю!

Ну да, верно. Помер Федор от удара заточенным шилом прямо в сердце. И что теперь было делать Лесе? Поверить в невиновность Барклаева? Или же предположить, что парень врет? И что, избив Федора, он этим не удовольствовался и напоследок ткнул его острием в грудь?

Но что-то подсказывало Лесе, что перед ней не убийца. Да, Барклаев, будучи в гневе, мог начистить кому-то физиономию. Мог и убить в запале. Не специально, но в драке, да еще с такими пудовыми кулаками всякое может случиться. Но убивать шилом… Да еще носить это шило при себе, готовиться…

Нет, не вязался данный способ убийства с личностью самого Барклаева. Ну, не вязался, и все тут.

Глава 7

Леся так и сказала Кире, когда вернулась к подруге:

– Это не он!

– Ты уверена?

– Абсолютно. Вот если бы Федор скончался от множественных гематом или сотрясения мозга, тогда бы я еще сомневалась. А так… Сашка и так уже выместил на нем свою злобу. К тому же документы он получил назад. Так что убивать Федора из-за несчастной тысячи рублей, которую тот из него вытряс, он бы не стал. Он ему отомстил и на этом успокоился.

– Хорошо, предположим, сам студент Федора не убивал. Но он что-нибудь видел подозрительное в том дворе?

– Говорит, что нет. Там вообще никого, кроме одной девушки, не было. Потому он Федора и отметелил в свое удовольствие, что свидетелей не было. Помешать ему никто не мог.

– Девушки? – насторожилась Кира. – Постой, какой еще девушки?

– Я тоже спросила о ней Барклаева.

– И что?

– Он говорит, что ему в тот момент не до девушек было. Но он все равно обратил на нее внимание. Больно уж хороша была.

– Красивая?

– Говорит, что очень красивая… и стильная.

– Красивая и стильная, – задумчиво произнесла Кира. – А сумочка у нее была с собой?

Теперь пришел черед Леси удивляться.

– Что? Сумочка? А при чем тут сумочка?

– Не знаю, не знаю, – пробормотала Кира. – Так была сумочка или нет?

– Не знаю.

– Так надо узнать!

И Кира решительным шагом направилась к Барклаеву, которого в данный момент обрабатывала Гуля. Она говорила парню что-то такое, отчего тот багровел, бледнел, но плюнуть на настырную общественницу и уйти отчего-то не смел. Видимо, авторитет Гули в делах студенческих был слишком велик, чтобы Барклаев мог просто так послать ее куда подальше и ничего ему за это бы не было.