Агент семейной безопасности

Борисов старательно подумал и заверил, что никаких злых завистников, врагов или недоброжелателей, способных на такие шутки, он не знает. Если они у него и есть, то тщательно скрываются. Во всяком случае, скрывались до сегодняшнего дня. При этом он смотрел на Киру с такой надеждой, словно не сомневался, что она ему поможет решить эту загадку.

— А посетители к вам заглядывали сегодня? — спросила у него Кира.

— Вы с подругой приходили, — произнес Борисов.

— Мы вам никаких записок не оставляли, — заверила его Кира. — Мы вообще о вашем существовании узнали только сегодня. Зачем же мы станем вам угрожать? Да еще в такой странной форме.

— Да, простите, — забормотал Борисов. — Я сам не свой от страха. Прямо не знаю, что говорю. Извините меня, пожалуйста!

— Никакие посетители к Александру Сергеевичу сегодня не заходили! — решительно заявила Лиза. — Их, этих посетителей, которые были у нас в фирме, и вообще-то по пальцам пересчитать можно. Сначала пришла пожилая дама, потом супружеская пара, а затем компания студентов. Но никто из них к Александру Сергеевичу не входил. Они сразу же проходили к столам сотрудников, плотно усаживались и бродить по офису вовсе не рвались.

Значит, записка — это дело рук кого-то из сотрудников фирмы, — заключила Кира. — Александр Сергеевич, кто из них вызывает у вас наибольшее подозрение? С кем у вас возникали конфликты?

— Боже мой! — застонал Борисов. — Какие конфликты? Я работаю в этой фирме всего четвертый день.

— Как? — хором воскликнули Лиза с Кирой. — И вы тоже?

— Ну да, — заверил их Борисов. — Знаю, это выглядит странно. Но я не смог отказаться от такого выгодного предложения. И когда мне позвонила эта женщина…

— Какая женщина? — перебила его Кира. — Как ее звали? Котикова? Елена?

— Да-да, — забормотал Борисов. — Именно так.

— Вы ее видели? — спросила у него Кира.

— Нет, — помотал головой Борисов.

— Но как же тогда?.. — растерялась Кира. — Кто вам передал все дела? Печать, ключи, документы?

— Ключи были оставлены для меня на проходной, — сказал Борисов. — А все указания, что и где лежит и что мне следует делать, я получил в первый же день по телефону от этой Елены. Она же помогла мне нанять нескольких сотрудников. А потом все…

— Что все?

— Исчезла, — объяснил Борисов. — Перестала звонить.

— Как же так? — изумилась Кира. — И вам это не показалось странным?

— Еще как показалось! — горестно заверил ее Борисов. — С тех пор, как я пришел работать в эту фирму, я просто не в себе от беспокойства. Мне кажется, что мы все стали участниками какой-то нелепой театральной постановки.

У Киры было в точности такое же ощущение, и это заставило ее еще более благосклонно взглянуть на директора.

— Но вот кто и зачем пригласил нас для участия в странном фарсе, я не могу взять в толк, — закончил Борисов свою мысль и снова упал на стул. — А теперь еще и эта идиотская записка! — пробормотал он. — Что я должен вернуть? У меня в сейфе полно документов. И деньги.

И, покачав головой, он добавил:

— Я решительно ничего не понимаю, и мне плохо! Девушки, скажите остальным, что я ушел домой.

Кира с Лизой переглянулись. Лицо их директора из цвета лимонной свежести уже приобрело нежно-салатный цвет, который постепенно сменялся еще более ядовитой зеленью. Видимо, полученная записка совершенно выбила беднягу из колеи. И оставаться в офисе ему и в самом деле было не к чему. Вид трясущегося от страха директора мог здорово подорвать и без того слабый авторитет Борисова.

— Конечно, — сказала Кира, быстро проникнувшись жалостью к Борисову. — Вам обязательно надо отдохнуть. А завтра эта записка покажется вам всего лишь дурацкой шуткой.

— Хорошо бы, — простонал Борисов и, собравшись, протрусил быстрой рысью к выходу.

У двери он остановился и, обернувшись к девушкам, умоляюще произнес:

— Только я вас очень прошу, не говорите никому ни слова об этой записке. Понимаете, могут подумать, что я боюсь.

— Само собой! — покивали головами Лиза с Кирой.

И директор, бросив последний затравленный взгляд на свой закуток, быстро исчез.

— Вот хлюпик! — фыркнула Лиза, наливая себе еще одну чашку кофе. — Подумаешь, какая-то записка, а он уже так разволновался!

— Не скажи, — заметила Кира, сразу же встав на сторону Борисова. — Может быть, у человека тонкая психика. Бывают такие впечатлительные и эмоциональные люди.