Агент семейной безопасности

— Дима? — пропищала одна.

— Саша? — пискнула другая.

При этом в голосе обеих баб звучало почти одинаковое отчаяние.

— Что вы тут делаете? — хором спросили они затем у мужчин.

Теперь начали удивляться мужчины.

— Кира?!

— Леся?!

Кастет отказывался понимать, во что он влип. Но одно знал точно, что дело для него добром не кончится. Он сделал отчаянную попытку вырваться. Но брюнет Дима держал его крепко.

— Кто из них нанял тебя? — снова набросились на Кастета женщины, тыча руками в брюнета и блондина. — Кто?

— Отстаньте вы, дуры ненормальные! — отбивался от подступивших к нему женщин Кастет. — Сейчас как в глаз дам!

— Что тут происходит? — раздался громкий голос. — Что случилось? Этот тип что-то у вас украл?

Кастет поднял глаза и окончательно убедился, что сегодня явно не его день. Перед ним возвышался его давний враг — оперуполномоченный Васильков. Кастет водил его за нос уже второй год, практически безнаказанно орудуя под боком у мента. Потому что, как верно заметил классик, против карманников у оперов было разработано слишком мало методов борьбы.

Однако Васильков с такой постановкой вопроса был решительно не согласен. И между ним и Кастетом началась настоящая война, в которой пока что Кастету везло. Чаша весов колебалась. Но только не сегодня. Сегодня рыжий портфель, на котором было полно отпечатков пальцев Кастета, вкупе с показаниями свидетельниц должны были бросить решительные фишки на чашу весов против воришки.

— Этот человек что-то у вас украл? — повторил Васильков свой вопрос.

— Да-да! — обрадовались бабы, а Кастет совершенно сник.

— Вот это? — уточнил Васильков, показывая на все еще лежащий на скамеечке портфель..

— Да-да, его, — снова закивали бабы.

Васильков взял портфель в руки и полез в него.

— Что это? — удивился он, извлекая из недр портфеля вторую пустую бутылку и небрежно свернутую оберточную бумагу.

У Кастета даже в глазах помутилось при мысли о том, из-за какой муры он так глупо рисковал. Надо же было так ошибиться! А эти бабы точно из психушки. Ни одна нормальная женщина не станет таскать портфель, набитый разной дрянью.

Кажется, подобная мысль мелькнула и у Василькова. Тем не менее он доставил всех пятерых в отделение. По дороге потерпевшая и свидетельница требовали от Василькова, чтобы тот любыми путями вытряс из Кастета, кто поручил тому вырвать портфель.

— Никто, — клялся Кастет. — Я один работаю всю жизнь.

— Он врет? — спросила Кира у опера.

— Не думаю, — покачал головой Васильков. — Кастет у нас — личность свободная. Работает исключительно на самого себя. Такие у него принципы, верно, Кастет? Как ты там говорил? Никаких сообщников и женщин, так? Что же ты против них пошел? Видишь, что получилось?

Кастет мрачно отвел глаза. Васильков уколол его в самое больное место. А Кастет не любил критики, даже если она была справедлива.

— Но если он изменил одному своему принципу — не иметь дела с женщинами, то, может быть, изменил и второму? — спросила Кира. — Не иметь сообщников и заказчиков?

— Не мог он ни с кем сговориться, — ответил ей Васильков. — Когда произошло ограбление? Полчаса назад? Так вот, всего сорок минут назад Кастет вышел из нашего отделения.

Пришлось подругам на этом и угомониться. Записав их данные, Васильков отпустил их, предупредив, что, вероятно, им придется явиться на суд в качестве свидетельниц.

— Как? — удивилась Кира. — Будет суд? Но за что? В портфеле же ничего ценного не было!

Ну, а сам портфель, по-вашему, ничего не стоит? — удивился Васильков. — Ценная вещь, между прочим. Натуральная кожа. И цвет приятный. Да вы не беспокойтесь. Ваш грабитель и без вашего портфеля себе уже на пару лет точно срок наработал. За ним не меньше тысячи эпизодов числится.

— Сколько? — ошеломленно переспросила Кира.

— Может, и больше, — с досадой произнес Васильков. — Он же без выходных, зараза, работает. И в дождь, и в бурю всегда на месте. И не меньше двух-трех краж в день делает.

И, попрощавшись с подругами, он снова уткнулся в бумаги.

— Этот ворюга спутал нам все наши планы, — сердито сказала Кира, выходя из отделения милиции. — И чего он к нам сунулся?

— Что же нам делать? Мы ведь так и не поняли, замешаны ли Борисов и Дима в этом деле, — прошептала в ответ Леся. — Они твердят, что явились к отделению милиции за тем же, за чем и мы.