Не обращая внимания на трезвонящий телефон, Сергей высвободил руку, потянулся. В окна было видно сад, уже начинавший зеленеть. Сейчас бы в бассейн нырнуть, подумал Дронов. А что — построить не проблема. Участок, слава богу, позволяет — 80 соток. И разрешение получить пара пустяков. А по бабкам это встанет тысяч в полста, фигня.
На тумбочке стояла бутылка коньяку и бокал. Пил не Сергей, ему алкоголь был не нужен, а эта, как ее, Галя, что ли. Или Оля. Из ансамбля «Березка», вчера на открытии Гольф-клуба склеил.
Здорово же он ее уходил. Дрыхнет, как под наркозом. Лица не вспомнить, но красивая — это сто процентов. Они там, в ансамбле «Березка», все красивые. Крашеная вот только.
Он встал, пару раз присел, помахал руками. С тех пор, как завязал тренироваться по четыре часа в день, тело стало не такое легкое, как раньше. Надо все-таки хоть пару раз в неделю на стадион выбираться — по кругу погонять, попрыгать.
Телефон в гостиной всё надрывался. Отключить лень, отвечать неохота. Не было на свете людей, звонок которых имел бы для Сергея Дронова важность. Ничего, перезвонят. Умыться надо, душ принять.
Сердце ровно постукивало: то-так, то-так. И вдруг, ни с того ни с сего, скакнуло.
Токо-так, токо-так, токо-так!
В воздухе застыла муха. Стало видно медленные движения прозрачных крылышек.
Что за хренотень? С чего бы?
Через несколько секунд скоростной режим отключился, тоже сам по себе, но с чего он врубился-то? Такого никогда не случалось. Если только во сне, когда приснится что-нибудь страшное.
Ужасно Сергей изумился. И встревожился.
А тут еще телефон не унимался. Достал.
Дронов взял трубку и раздраженно сказал:
— Ну?
Ошибся он, оказывается. Имелся на свете человек, звонок которого был важен.
— Баранки гну, — раздался в трубке сердитый голос Сэнсэя. — Ты чего там, бабу с утра тянешь? Десять минут, как моська, гудки слушаю.
— Сэнсэй, да вы же… — Сергей хотел сказать, «по утрам не звоните никогда», но вовремя вспомнил про вчерашнюю договоренность. — Всё путем. Я предупредил. Ждут в двенадцать. Вы говорили, в пол двенадцатого заедете, а они нас ждут в двенадцать. Нормально. Покажут участки, а потом поедем…
— Не получится, — перебил Сэнсэй. — Заседание у меня, срочное. Поезжай один … …! — Он выругался, что позволял себе редко — только когда здорово злился. — Автоответчик бы завел, что ли, раз трубку не берешь. Столько времени на тебя, …, потратил.
И разъединился.
Нехорошо получилось. Не через секретаршу звонил, лично. А он такого человека ждать заставил. Можно сказать, самого главного человека во всей своей жизни.
Если бы не счастливая встреча с тем, кого Сергей привык называть «Сэнсэем», (это по-японски «Учитель»), ничего бы этого не было — ни медалей, ни положения, ни квартиры на Ленинском, ни дачи. Вообще ничего. Скорей всего, замочили бы чересчур шустрого пацана Серегу какие-нибудь серьезные бандиты — если не тогда, на железнодорожном переезде, то в следующий раз. Дурак он был, не врубался, какой ломовой прикуп ему судьба отвалила.
Случай помог. Поехал Иван Пантелеевич по шефским делам в область, на обратном пути машина встала у шлагбаума, и захотелось ему подышать вечерним воздухом. А не захотелось бы?
Тогда, по дороге в медцентр спортивного общества, состоялся у них ключевой разговор.
— Разбойничаешь помалу? — спросил Сэнсэй. Он сидел впереди, рядом с шофером, а Серега сзади. — Не ври, не на лоха напал. Я сам с этого начинал. Потому что глупый был, вокруг одни запертые двери, а силенка через край бьет. Я тебе покажу, куда эту силу направить. Если захочешь, конечно.
— Куда? — вытянул шею зеленый, шестнадцатилетний Дронов.
— В спорт.
— А-а, — разочаровался Серега. Ему, дурню, вообразилось, что гражданин с веселыми глазами сейчас в разведчики позовет, шпионов ловить.
— Чего «а-а». В твоем возрасте главное — характер выковать. А спорт для этого самое оно. Если, конечно, у человека физданные есть. У тебя они точно есть, я видел. Ну-ка, проверим реакцию. Лови.
И кинул в лицо леденец в бумажке (у него всегда в кармане барбариски, любит кислое). Движение молниеносное, едва уловимое — конфетка попала Сереге точнехонько по носу.
— Не спи!
Бросил еще раз. Дронов, хоть и был готов, но не успел даже руку поднять.
— Еще!
Теперь вроде и руку заранее поднял, пальцы растопырил, но все равно пропустил — леденец обидно щелкнул по лбу.