Волшебный яд любви

– Нет. Я же вам говорю, с женщинами у Зосима никак не могло ладиться. Толстый он слишком. И неповоротливый. И одышливый. Да и то сказать, уж я старуха, а меня зевота берет, когда Зосим свои молитвы бормотать начинает. Часами у икон простаивает. Все молится, все просит чего-то. А чего просит, и не говорит. Я спрашивала.

И немного переведя дух, бабушка спросила с явным любопытством в голосе:

– А кто эта Катя такая?

– Девушка.

– Девушка, – мечтательно произнесла бабулька. – Нет, девушек я с Зосимом никогда не видела. Все думаю, кабы он с девушкой-то встречаться начал, глядишь, и странностей у него в башке поменьше бы сделалось. Девушки ведь в этом плане лучше иного доктора действуют.

Ну, это чистая правда. Но подруг интересовали не девушки вообще, а одна конкретная персона.

– Значит, Катя сюда не приходила?

– Никто не приходил. Вы первые молодые женщины, кто ко мне заглянул и кто Зосимом заинтересовался. Да и то сказать, не думаю, чтобы у Зосима было много знакомых, в том числе и девушек, в нашем городе. Сам-то он приезжий. И не такой он человек, чтобы на новом месте запросто большим количеством друзей обрасти.

Время бежало, а Зосим все не возвращался. Подруги уже начали понимать, что пора им и честь знать. Ведь Зосим может вовсе не появиться в ближайшее время. Его квартирная хозяйка сказала, что пару раз за последнее время Зосим оставался ночевать у какого-то своего друга.

Да и саму старушку уже стало клонить в сон. Она не так охотно отвечала на вопросы. Подруги поняли, что пришло время прощаться. Но напоследок, уже стоя на пороге, Кира задала бабушке еще один вопрос:

– Скажите, а кто все-таки приходил к вашему жильцу? Пусть не женщины, но может быть, мужчины?

– Был один. Такой щупленький, на цикаду похож.

– На кузнечика!

– Что кузнечик, что цикада, мне все едино, – сонно пробормотала бабулька. – Щуплый мужчинка. Не в моем вкусе. Хотя Таньке нравится. А зовут его Глеб.

Наверняка это был тот самый кузнечик, который удрал от подруг возле Нарвских ворот. Значит, они с Зосимом друзья! И сейчас Зосим сидит у этого Глеба. Точно у него, больше Зосиму быть негде!

– А где нам его найти, этого Глеба?

– Так я не знаю, – развела руками старушка. – Наверное, Зосим знает, а я нет.

Старушка уже однозначно засыпала. Подруги поняли, что пришло время решительно откланяться и уйти из гостей.

Глава 16

Оказавшись на лестнице, подруги помедлили. Откровенно говоря, они не знали, куда податься дальше. Вроде бы все варианты были ими уже проработаны. Есть зацепка на кузнечика Глеба, но совсем слабенькая. Где живет Глеб, подругам не известно. И узнать его адрес тоже негде.

Остается одна надежда: на Задувайло и его штат сыщиков. Может быть, им удастся найти следы Катиного брата? И понять, за что этот человек так ненавидел свою сестру, даже никогда не слышавшую о нем. Похоже, у мужчины наблюдаются серьезные психические проблемы, раз он спустя столько лет готов мстить сестре лишь за то, что когда-то их общий отец предпочел жизнь с ней и с ее матерью, а не с ним и его собственной.

– Пс-с-ст! – услышали подруги внезапно рядом с собой странный звук. – Пс-с-т!

Обернувшись, девушки увидели полненькую кругленькую тетеньку, выглядывавшую из дверей квартиры. Женщина была ненамного старше их, выглядела очень аппетитно и напоминала собой сдобную булочку, с глазками-изюминками.

– Вы про Глеба, я слышала, интересовались у Александры Петровны? – вопросительно произнесла она. – Я права?

– Да! Интересовались! А вы знаете, где его найти?

– Зачем он вам?

Подруги принялись объяснять, но тетенька не стала их долго слушать. Лишь только подруги произнесли имя Зосим, как она тут же всплеснула руками и воскликнула:

– Ничего не говорите мне про этого человека! Если вы ищете Зосима, то это не ко мне!

– Почему?

– Он плохо влияет на Глеба! – воинственно воскликнула дамочка. – С тех пор, как меня угораздило познакомить их, Глеб совершенно изменился. Он охладел ко мне! Он больше не любит вкусно покушать. Он теперь все время твердит о грехах. И еще на днях заикнулся, что каждому придет время ответить за свои грехи. А это было как раз в тот момент, когда я ему описывала, какой чудесный ужин я для него приготовила. Раньше Глеб мне таких слов не говорил. А скажите, какой грех может быть в куске запеченной грудинки? Или в гусе? Уж гусь точно никак нагрешить не может. Он ведь жареный!