Волшебный яд любви

Надо же разобраться с Лисицей, что за груду лжи он там навалил.

Глава 18

Ворохов не заставил долго себя ждать. Едва подруги успели обдумать круг вопросов, которые хотели бы задать следователю, как он уже постучался к ним в палату. И что бы вы думали, в руках у него была точно такая же сетка-близнец с круглыми и крупными апельсинами, которую только что принес Васек.

Кира незаметно запихнула первый подарок к себе под кровать, завесив сверху углом одеяла. Обе подруги принялись горячо благодарить Ворохова за гостинец и внимание. Ведь всем известно, что путь к сердцу мужчины лежит…

Ну да, через желудок, конечно, короче. Кто же с этим спорит? Но этот путь подругам нынче недоступен. Приходилось давить на лесть, похвалу и комплименты, до которых так охоч каждый нормальный мужчина.

А Ворохов был нормальным. И восторги подруг привели его в благодушное настроение.

– Знаете, я ведь ехал, чтобы отчитать вас, – признался он. – Но гляжу на вас, и язык не поворачивается.

– Победителей не судят.

– Победителей! Посмотрел бы я на вас, победительницы вы мои поджаренные, не прибеги к Задувайло тот парень! И не скажи он ему, что сдал угол дома одному приличному человеку, а тот оказался совсем даже не приличным и буквально утрамбовывает в его подвале похищенных людей. Догадываетесь, кто был тот перепуганный кузнечик?

– Глеб!

– Вот его и благодарите за то, что помощь подоспела так вовремя.

– Так это Глеб вызвал пожарных?

– Нет, соседи. Но Глеб объяснил, какую часть дома нужно тушить в первую очередь, чтобы поскорее добраться до вас. Честно говоря, мы думали, что уже не застанем вас живыми. Вы молодцы! Половина дома выгорела дотла, а вы даже не прокоптились!

Ворохов был очень весел. А у подруг слезы навернулись на глаза, когда они вспомнили, как прощались со своей жизнью. Лучше бы уж следователь отругал их посильнее. Честно говоря, они этого очень даже заслуживали.

– Ну, я вижу, что вы и сами уже все поняли. Укорять вас за ваши ошибки нет нужды. В следующий раз будьте осторожнее. Помните, в расследовании убийства бдительность никогда не помешает!

– Хорошо.

– Это мы обязательно запомним, – пообещали ему подруги.

А затем Леся попросила:

– Вы расскажете нам, что все-таки произошло?

– О чем?

– Почему этот Зосим похитил Катю?

– И истязал Петю?

– И бедного Лаврушкина? Или он не Лаврушкин вовсе, а Савичев? Сказать по правде, мы уже и сами запутались. Очень бы хотелось послушать мнение умного человека.

Разумеется, после такого комплимента Ворохов не мог отказать подругам.

– Я не против. Только с чего же начать?

– С самого начала! Почему этот сумасшедший экскурсовод так взъелся на Катю? Что она ему сделала?

– А вы еще не поняли, кто этот человек?

– Нет. А кто?

– Он ее брат.

– Что?

– Зосим – родной брат Кати. Он винил ее и ее мать в том, что он почти не знал своего отца.

– Постойте! – запротестовали подруги. – Зосим, конечно, брат Кати, но только во Христе! Он вместе с ней учился на православных курсах при монастыре, потом ездил на учебные экскурсии, потом… За что он так ее возненавидел?

– Вы увидели только вершину айсберга и разгадали лишь часть головоломки. На самом деле все иначе.

– Как? Брата Кати звали Семеном. Семен Цыплаков. Не Зосим! Семен!

– Правильно. Семена религиозно настроенная мать переделала в Симеона. Дома она звала мальчика Сима. А когда Семен вырос, он сменил имя на Зосим.

– И вы знаете, что этот Зосим уже давно приехал в наш город?

– Да. Он очень хотел найти сестру. Нашел довольно быстро, но на контакт идти не спешил. Долгое время он ограничивался тем, что просто следил за Катей. Пытался понять, что она за человек. Наблюдал. Оценивал. И, как вы догадываетесь, рядом с ней на курсах православных гидов он тоже оказался не просто так. У него была четкая и простая цель – подружиться с Катей, войти к ней в доверие, не раскрывая при этом инкогнито.

– Зачем?

– Ну, этого я не знаю. Как показало развитие событий, Зосим не питал к своей единокровной сестре никаких теплых чувств. Вероятно, мать сумела настроить впечатлительного мальчика на свою волну. С одной стороны, у нас есть сведения, что она ненавидела и проклинала отца своего единственного ребенка, считала его грязным развратником, погубителем ее доброго имени, греховодником, заслуживающим адского пламени. А с другой, была глубоко обижена на него.