Найти в Нью-Йорке

— Ох, простите, простите, — протестующе забормотала Цзин Ли, — я хотела сказать — к Рэю-младшему.

— Он должен скоро приехать, — ответила сиделка.

Цзин Ли замерла где стояла, не желая вторгаться. В Китае считается, что покой больного тревожить нельзя.

— Я… я не…

— Пожалуйста, останьтесь, — попросила сиделка. — У мистера Гранта бывает не так много посетителей, и уж конечно, таких, как вы, у него не бывало никогда. — Сиделка улыбнулась. — Он вот-вот проснется.

— Но вы уверены?..

— Только я должна вас предупредить: он настоящий сердцеед.

Что ж, она присела на диван, пытаясь не показывать, что ждет, стараясь не мешать. Она посмотрела на мистера Гранта, оглядела комнату, коридор — все, куда мог достигнуть взгляд. Это дом, где Рэй вырос. По американским меркам совсем не роскошный и тем не менее, как показалось Цзин Ли, просто замечательный, с чудесными деревянными полами и большими, хотя и скромно обставленными комнатами. Мальчишкой он жил здесь, подумала она. Как это отличается от тех мест, где росла я.

— По-моему, мне дают слишком много лекарств, — прокаркал голос — голос мистера Гранта; его глаза были теперь открыты, и он пристально, даже с некоторой тревогой изучал ее. — Если не ошибаюсь, хотя я могу ошибаться, сейчас я лицезрею исключительной красоты китаянку, и по-моему, вы, если не считать моей жены Мэри, самая прекрасная женщина из всех, что побывали здесь за последние тридцать девять лет, а это, позвольте вам заметить, что-нибудь да значит!

Цзин Ли встала, но не знала, следует ли ей подойти к кровати. Он выглядел таким больным, и от него немножко пахло.

— О, здравствуйте, извините, мистер Грант, простите меня, пожалуйста, за то, что я вас разбудила, я пришла, потому что надеялась увидеться с Рэем, вашим сыном. Меня зовут Цзин Ли. Думаю, вы вряд ли знаете…

— Леди, я знаю, что сейчас я лежу на смертном одре, но позвольте вам заметить: я отлично знаю, кто вы! — Отец Рэя бросил вороватый взгляд в сторону кухни. Он прищурился. — Пожалуйста… я хочу вас попросить… — произнес он громким шепотом. — Она сейчас, наверное, в ванной. Пожалуйста, сходите на кухню и сделайте мне чуть-чуть кофе. Обычно он стоит на плите. Это пробуждает мой мозг. Сделаете?

Она робко встала. Она даже чувствовала запах кофе.

— Это то, что нужно! — заявил мистер Грант. — Но живее, живее! Немного молока, сахара не надо.

Цзин Ли на цыпочках прошла в кухню. По американским стандартам она была весьма старомодная, Цзин Ли это сразу поняла. Она налила в чашку кофе, добавила молоко, которое нашла в холодильнике, и отнесла в гостиную.

— Я прекрасно знаю, кто вы, — повторил мистер Грант, когда она вернулась.

— Правда?

— Конечно… Вы — та девушка, о которой так беспокоится мой сын. Просто безумно беспокоится, делает все, что может, лишь бы вас найти… — Он взял чашку обеими руками и отхлебнул. Потом еще. — Хорошо, — провозгласил он. Аппарат рядом с его кроватью пискнул, после чего издал механический щелчок. Мистер Грант повернул к нему голову и облизнул губы. — Раньше, чем я ожидал, — вслух прокомментировал он. Потом удовлетворенно кивнул какой-то своей мысли и снова обратил взгляд на Цзин Ли. Только теперь он почти не моргал. Может, он засыпает? Она видела, что он сейчас разольет кофе, и успела подхватить чашку прежде, чем он пролился на одеяло. — Спасибо… — каким-то странным голосом проговорил он. Она поставила чашку на пол у своих ног, чтобы медсестра не увидела ее, когда вернется.

Вдруг ей пришла в голову мысль:

— Мистер Грант… Могу я у вас кое-что спросить?

— Да, полагаю, что можете.

— Чем Рэй занимался все эти годы, пока его не было в Соединенных Штатах?

— Занимался? — Аппарат рядом с мистером Грантом снова щелкнул, но он, казалось, не слышал.

— Да. Он служил в армии, был на войне?

Мистер Грант нахмурился:

— Он вам так сказал?

— Нет.

— Вот и мне тоже так кажется… он вам ничего не рассказывал… верно?

Как он это узнал? Она почувствовала себя обиженной.

— Да, верно.

— Он спасал… помогал… ураганы, моретрясения… я хочу сказать, землетрясения… сотни людей, во многих странах… — Он закрыл глаза, словно чтобы лучше видеть то, о чем говорил, и она смотрела, как его глазные яблоки шевелятся под закрытыми веками, словно что-то отыскивают и, может быть, действительно видят. — Иногда я читал в газетах… жуткие вещи он повидал, куда хуже, чем мне случалось в жизни… он слишком много видел, да, бывает, что видишь слишком много! — Лицо мистера Гранта дернулось; у него западали щеки, когда он открывал рот. — Он никогда об этом не говорил, и это мне разрывало сердце, понимаете, я бы так хотел, чтобы у него были… это хорошо для мужчины — жена, дети… иногда он опускался… спускался глубоко… туда, где все мертвецы… он искал там людей, детей… очень, очень трудно… а иногда… он… это… а мой сад, вы видели мои розы?..