Найти в Нью-Йорке

Он набрал номер Тома Рейли.

— Да, Джеймс?

— Что? — Виктор подумал, что его приняли за Джеймса Тонелли, одного из тех, кто значился в списке телефонных звонков.

— Какого хрена ты звонишь моей жене на мобильный? Откуда ты достал ее номер?

Я этого не потерплю, подумал Вик.

— Джеймс, это Том Рейли, и я задаю тебе вопрос. Говори, приятель.

— Мексиканки, — произнес Вик.

— Я понял. Я слышал. Так почему ты звонишь моей жене, Джеймс?

— Это не Джеймс, Том.

Пауза.

— А кто это?

— Человек, который знает, что ты поручил Джеймсу Тонелли.

— Я ничего ему не поручал.

— Вранье. Ты велел ему убить кое-кого из тех, кто работает в «Корпсерв».

— Кто говорит?

— Мне нужны деньги. Том. Реальные деньги. Я знаю, чем ты занимаешься, я знаю, где твоя жена.

— Послушайте…

— Нет, это ты слушай. Я перезвоню тебе через минуту. Подумай, сколько денег ты потеряешь, если мне заплатишь, и сколько потеряешь ты лично, если я расскажу людям о том, что ты велел сделать Джеймсу Тонелли.

Он выждал три минуты. Потом снова набрал тот же номер.

— Два миллиона, Том. Наличными, к концу завтрашнего дня, — сказал он и разъединился.

Том изучал свой телефон. Видно было, что Марц недоумевает, почему Том в такое время отвечает на личные звонки. Но Тому приходилось играть в кошки-мышки с этим типом. Иначе… да, иначе ему придется выслушивать в суде Джеймса Тонелли, согласившегося дать показания при условии смягчения приговора; Джеймс расскажет, как Том заказывал хладнокровное убийство двух молодых мексиканок. К тому времени Том уже потеряет работу, жену, весь свой мир. Он мог бы прямо сейчас получить два миллиона наличными: надо просто сделать короткий звонок банкиру. Может быть, с этим типом мне следовало бы потянуть время, подумал Том. Но он вспомнил, что этот тип каким-то образом раздобыл номер мобильного Энн, а ведь она его обычно никому не давала. По нему ей звонили только в случае срочной врачебной необходимости. И еще по нему ей звонил Том. Для всего прочего она его не использовала. Если у этого типа есть ее телефон, возможно, ему известно, где они живут.

— Том! — позвал Марц с другого края крыши. Но их снова отвлекли. Фелпс поднял руку с мобильным телефоном:

— Наш друг мистер Чен получил сообщение на свой мобильный с аппарата, находящегося, полагаю, в Бруклине.

— Пусти через громкую связь.

Включили динамик. Какая-то женщина неистово, плачущим голосом тараторила по-китайски. Кажется, она произнесла слово «Бруклин», Том не мог поручиться. Он заметил, что на Чена это подействовало мгновенно. Он страшно разволновался.

— Что она сказала? — спросил Марц у Хуа.

— Она говорит, что ее похитили, она сейчас в Бруклине, она думает, что это какое-то место, где много дерьма; имя того, кто ее похитил, означает «победитель».

— Точно, — сказал Чен. — Именно так. Это моя сестра!

Телефон Чена зазвонил снова.

— Тоже через громкую связь, — распорядился Марц.

— Кто это? — послышался мужской голос, совершенно бандитский по интонации.

Марц ответил:

— Почему вы звоните по этому номеру?

— Ищу парня по имени Чен.

— И что вы хотите сказать?

— Дай мне поговорить с Ченом.

Марц покачал головой:

— Не могу этого сделать.

Через динамик они слышали, как женщина что-то кричит по-китайски, рыдает, всхлипывает.

— Цзин Ли! — взревел Чен. — Я тебя слышу.

— Заткнись, на хрен, — пролаял голос.

Они снова услышали китаянку: видимо, ее били.

— Чен, у меня тут твоя сестра, — произнес голос. — Я хочу деньги, и быстро. Ты слышал ее послание. Возможно, она долго не протянет.

Марц поднял руку.

— Кто говорит? — требовательно спросил он.

— Тот, кто хочет поговорить с Ченом.

Трубку повесили.

Чен сказал:

— Дайте мне позвонить. Мне нужен мой телефон.

— Нет. Никто ничего не станет делать.

Марцу нужно было подумать. Сестра Чена работает в «Корпсерв», вспомнил он, отвечает за уборку офисов «Гудфарм».

— Я, кажется, знаю, кто это, — сказал Том Марцу. Ему надо осторожно отвести от себя подозрения. — Вот с чего, по вине Чена, начались наши неприятности.

Снова зазвонил телефон, на этот раз у Тома.

— Да? — отозвался он.

— Через громкую связь, — велел Марц.

— Погодите, — запротестовал Том. — Это личный звонок.