Верхом на птице счастья

Электронные чипы с именем носителя пока что не имеют повсеместного хождения. А даже если бы и имели, всегда найдется какой-нибудь мастер-умелец, который вскроет любой замок и перекодирует любой электронный носитель. Значит, электронные документы, вживленные под кожу, вовсе не панацея от всех проблем. Ведь если мошенники успешно подделывают отпечатки пальца и роговицу глаза, то что там говорить про всякие примитивные чипы.

– Ты его видела? Точно?

– Ну… Мне так кажется.

Теперь Ангелина уже не казалась столь уверенной. И сыщики снова приуныли.

– Так кажется или ты его видела?

– Кажется… нет… Я не знаю. Не могу сказать вам точно. Там, в аэропорту, точно был похожий на него тип. Но он это или просто похож, я не знаю.

– И тут, в поселке, ты тоже видела этого человека?

– Похожего… Да. Видела.

– Где?

– На фуникулере.

Ну вот, пожалуйста! Он еще и на лыжах катается! Впрочем, приехав убивать свою мачеху, Максим должен был соблюдать осторожность, ничем не выделяться среди прочих туристов. И значит, он просто обязан был регулярно совершать спуск на горных лыжах с горы.

– А больше ты его не видела? В самом поселке ты с этим человеком не встречалась?

– В самом поселке нет. А кто он?

Ангелина похлопала глазами и вопросительно уставилась на взрослых. Пришлось ей ответить.

– Этот человек подозревается в совершении двух убийств.

– О, нет! Он не мог!

– Еще как мог! И потом, почему не мог? Ты что, его близко знаешь?

– Я? Нет, откуда? Не знаю я его совершенно! С чего вы взяли?

И все же Ангелина была явно смущена. И причины этого смущения Леся не понимала. Что это, простой страх оттого, что встреченный ею незнакомец оказался жестоким убийцей, или… Или что?

Но Ангелина, выступив единственный раз в главной роли, уже снова замкнулась. На все вопросы она отвечала коротко и отрывисто. И явно давала всем понять, что хочет, чтобы от нее отстали.

– У девочки еще не закончился переходный возраст.

– Ага! – сердито буркнула Кира. – У некоторых особ младенческие колики сразу же переходят в подростковые проблемы, а затем плавно перетекают в климакс!

– А мне кажется, что девочка просто напугана, – вмешалась в разговор Татьяна. – Еще бы, ей довелось живьем увидеть убийцу! У девочки крайне нестабильная психика. Любой пустяк выводит ее из себя. А тут шуточки ли… убийца!

Слова Татьяны были похожи на правду. И про Ангелину все постепенно забыли. К тому же ее показаний все равно явно недостаточно для того, чтобы вычислить логово Максима Беспредельщикова. И все же было решено сообщить поступившую от Ангелины информацию в полицию.

Девушке и ее родителям пришлось отправиться в полицейский участок вместе с Лазарем и Эдмондом. Славик и Дина последовали за ними. Татьяна с мужем и детьми тоже засобирались к себе. И в результате в опустевшем доме Катарины остались одни только подруги. Эдмонд просил их, чтобы они присмотрели за домом в его отсутствие.

– Мы постараемся управиться побыстрее. Но сами понимаете, полиция, она и в Швейцарии полиция. Торопиться они не любят.

Когда все ушли, подруги почувствовали себя в опустевшем доме не то чтобы неуютно, но как-то не в своей тарелке. Немного скрашивало их ожидание общество собачьей стаи. Но время шло, приближалась ночь. Эдмонд все не возвращался. И собаки одна за другой, позевывая, отправились по своим корзиночкам.

Они уже поели вкусной овсяной каши, которую сварила им Леся. Поиграли в мячик с Кирой. Погонялись друг за другом по всему дому. Послушали на ночь сказку. И теперь были не прочь вздремнуть. В готовую овсянку Леся добавила солидные куски мясных собачьих консервов. И чувствовалось, что трапеза не только понравилась всем собачкам, но и пошла им на пользу.

Накормив и поиграв с собаками, Леся присела возле Думми. Йорк уже дремал в своей корзиночке. И лишь сонно приоткрыл один глаз, когда рядом с ним опустилась Леся.

– Где же ты все-таки был, паршивец этакий? – ласково произнесла девушка. – Ведь я, когда увидела твой пустой ошейник, чуть богу душу не отдала.

Йорк что-то сонно проскулил. И Леся в который раз пожалела, что не понимает языка животных. Понимай она хотя бы одно слово из десяти собачьих, смогла бы как-нибудь составить картину того, что произошло с Думми.

– Тебя приманили собачьими галетами, да? Ты не сдержался и удрал? А что было с тобой потом? Какие люди о тебе заботились? Они были добры к тебе?

Но йорк был явно не намерен вспоминать былое. Теперь он был дома. И все прошлое не имело для него ровным счетом никакого значения.