Дай! Дай! Дай!

Сами подруги уходить не собирались. Их зацепила фраза про рояль бабушки. Если эта дама живет в доме с самого своего «рояльного» детства, значит, она должна помнить не только рояль, но и Бориса Аркадьевича. Ждать подругам пришлось долго. Заказчица и грузчики самозабвенно торговались за каждый рубль. Подругам даже стало не по себе. Эта тетка внушала им страх. Если уж ты в состоянии заплатить почти сто тысяч рублей за сам холодильник, неужели в твоем кошельке не найдется тысячи для трех вспотевших и озверевших от усталости грузчиков?

Но, видимо, заказчица считала, что и так слишком потратилась. И платить больше, чем было оговорено вначале, не собиралась.

– Вы подрядились за пятьсот, вот пятьсот и получите!

– Но ведь нам пришлось разбирать холодильник, а потом вновь его собирать.

– Я вас не заставляла. Если у вас была возможность внести его иначе, нужно было действовать.

– Но мы…

– И я уж молчу о том, что вы заляпали своими пальцами все дверцы! Теперь моей невестке целый день придется их оттирать! Пятьсот рублей, как и договаривались.

– Но нас трое.

– И что?

– Добавьте хотя бы сто рублей!

– Зачем?

– Чтобы было ровно. По двести на брата.

– На мой взгляд, пятьсот рублей достаточно ровная сумма.

Тетка стояла на своем, и грузчикам пришлось отступить. Плюясь и ругаясь нехорошими словами, они ушли. А хозяйка проводила их взглядом победительницы и только тут обратила внимание на подруг.

– Все еще стоите здесь? – удивилась она. – Кого-то ждете?

– Да. Вас.

– Меня? Но разве мы знакомы? У вас ко мне какое-то дело?

– Мы хотели расспросить вас про одного из ваших соседей.

– Кого именно?

– Возможно, вы его уже и не помните. Этот человек съехал из вашего дома лет двадцать назад. Или даже еще больше.

– И кто же он?

– Этот человек жил в квартире на пятом этаже. И его звали Борис Аркадьевич.

Если до сих пор в глазах женщины лишь слабо тлело любопытство, то теперь в них вспыхнул настоящий огонь.

– Борис! – сладострастно выдохнула она. – Ну как же я могу его не помнить! Это была моя первая юношеская любовь! Я прекрасно его помню! Очаровательный мужчина. Я была влюблена в него безумно! Караулила, когда он возвращался домой. Ревновала ко всем его женщинам. Боже мой! Страшно себе даже представить, что бы со мной было, не исчезни он в один прекрасный день из нашего дома!

– Он переехал?

– Возможно. То есть, конечно, он переехал. Но ни мне, ни моим родителям он своего нового адреса или телефона не оставил. В первые дни я думала, что умру. Но постепенно молодость взяла свое. И я продолжала жить. А что с ним случилось?

– С кем?

– С Борисом, разумеется, – передернула плечами женщина. – Ведь если вы им интересуетесь, значит, с ним что-то случилось. Он жив?

Подруги переглянулись и медленно покачали головами.

– Понятно, – погрустнела женщина. – Значит, он умер. И что же? Сердце?

– Его убили.

– Убили! – ахнула дама. – Какой кошмар! Но что же мы с вами стоим на лестнице! Такой важный разговор нужно вести в соответствующей обстановке.

Но если подруги думали, что дама пригласит их в свою квартиру, то они здорово ошиблись. Дама схватила свою крохотную сумочку, которая в ее могучих руках вообще выглядела словно кошелек, и произнесла:

– Дома у меня страшный беспорядок. Пойдемте посидим в кафе!

Кафе располагалось на противоположной стороне улицы. Небольшое, но весьма недешевое заведение с массивной мебелью из резного дуба, где в это время не оказалось никого, кроме Марии Филимоновны – так звали новую знакомую девушек – и самих Риты с Маришей.

Барменша за стойкой была не в счет. Она принесла всем троим по чашке кофе. И, убедившись, что клиенты больше ничего не хотят, презрительно хмыкнула и ушла в подсобку.

– Поверить не могу, что такой шикарный мужчина и мертв, – переживала дама. – Знаете, за эти годы я успела сходить замуж, родить сына, вырастить его и женить. Но все равно я почти каждый день вспоминала своего первого мужчину. Знаете, такие вещи не забываются. И хотя Борис никогда не относился ко мне серьезно, он был и остается моей первой и единственной любовью!

В уголках глаз этой женщины появились крупные слезинки. Но подруги не были склонны жалеть ее. Борис Аркадьевич, судя по тому, что девушки успели узнать о покойнике, был тем еще жуком! Он имел множество любовниц, многие из которых были намного моложе его. И ни с одной он не остался надолго. Свободу он ценил куда выше, чем все женские ласки.