Монстр в розовых очках

– Мариша, прости! – покаянно произнесла Виктория. – Гуленька еще маленькая, но такая шустрая егоза, что просто караул! Она у меня записную книжку всю в мелкие клочочки разорвала, а потом еще их во рту помусолила. А телефоны – что твой, что Иннин – у меня только там были записаны.

– Понятно, – вздохнула Мариша. – Скверно получилось.

– Да я уж Гулю наказала, сладкого ей не дала. А что толку? Она уже через час на шкафу сидела. И как туда забралась? Уму непостижимо. Если бы я в это время в комнату не вошла, то на пол бы сверзилась. Вся в Георгину пошла. Такая же егоза!

Попрощавшись с взволнованной женщиной, Мариша повернулась к Юле и пересказала ей разговор с Викторией.

– И как только она поняла, что Георгина пропала, сразу же отправила мне и Инне какие-то загадочные письма, – пробормотала Мариша. – Но, похоже, еще до того, как эти письма дошли до Питера и попали в руки адресатов, Инну похитили.

– Может быть, из-за этих писем ее и похитили? – предположила Юля.

– Вот и я об этом же думаю, – кивнула Мариша. – Лично я уже сутки дома не показывалась. За это время могли ко мне и с почты приходить с извещением о письме.

– А к Инне? – спросила Юля. – У тебя дома никого нет. Смайл снова в рейсе. Но у Инны дома и Анна Семеновна постоянно живет, да и Бритый. Хоть на ночь, но он там появляется. Да и днем набегами бывает. Кто-то из них знал бы об извещении на заказное письмо.

– Да, – согласилась Мариша и тут же позвонила по домашнему телефону Инны.

Трубку взяла Анна Семеновна. Но ни о каком почтовом извещении она понятия не имела.

– Маришечка, до писем ли нам! – всхлипнула она. – Только про Инну и думаем. Из рук прямо все валится. Степка капризничает. Как от ребенка ни скрывай, понял уже, что с мамой плохо дело. Грустный ходит. И не кушает совсем. Одни глаза на личике остались.

И она расплакалась.

– Анна Семеновна! – пыталась докричаться до нее Мариша. – Поймите, это письмо, которое должна была получить Инна, очень важное. Вполне возможно, что по письму мы сможем узнать, где искать Инну. И передайте Бритому, когда он появится: вполне вероятно, что Инну похитили именно из-за этих писем.

Втолковав наконец Анне Семеновне, что она должна рысью мчаться на почту, если оттуда поступит звонок о заказном письме на имя Инны, подруги собрались ехать в Маришино отделение связи.

– Подожди! – остановила ее Юля. – Чего ехать, если можно позвонить и спросить.

Подруги так и сделали. Но почтовая служащая отказалась с ними даже беседовать на этот счет.

– У меня не сто рук и других дел по горло! – крикнула она в трубку и тут же грохнула ее на рычаг.

– Какая беспардонность! – возмутилась Мариша, услышав вместо голоса почтовой служащей короткие гудки. – Бросила трубку! А мы ведь ясно ей сказали, что дело очень важное. Ну не хамство ли! И какое мне дело, что у них не хватает служащих.

– Вот если бы мы свою просьбу хотя бы сторублевой бумажкой подкрепили, тогда бы она с нами иначе говорила, – пробормотала Юлька. – Придется и в самом деле ехать. Паспорт-то у тебя где?

Мариша порылась в своей торбе и с гордостью продемонстрировала паспорт.

– Ну, поехали! – обрадовалась Юля.

– Куда это вы снова собрались? – возникла за их спинами Тамара Ильинична, сверля подруг подозрительным взглядом. – Не поели толком, сырники собакам скормили, только воды похлебали и снова бежать! На вас же лица нет! Что у вас снова случилось?

– Мамочка, все в порядке! – бодро соврала ей Мариша.

Но Тамару Ильиничну провести было трудно. Она-то уж прекрасно знала свою дочь.

– А как Смайл? – решила перевести она беседу в другое русло. – Снова в полете?

– Угу, – буркнула Мариша. – Жив и здоров.

– Не нравится мне его работа, – сурово сжала губы Тамара Ильинична. – С такой женой как ты, Мариша, муж должен дома сидеть.

– Зачем? – опешила Мариша.

– Чтобы денно и нощно следить за тобой, – объяснила ей Тамара Ильинична. – Ты же в любой момент можешь в очередную неприятность вляпаться. Говори мне прямо, что у вас стряслось?

И не дождавшись ответа от дочери, она развернула орудия в сторону Юли.

– Ну, а ты что мне скажешь? – спросила она у нее. – И где Инна? Как ее мальчик поживает? Большой уже?

– Степка настоящий сорванец! – обрадовавшись, что можно поговорить на нейтральную тему, затараторила Юля.