Берегись свекрови!

Ее сынком? То есть рядом с Сеней? Но откуда тогда взялась эта странная интонация в голосе Антона? Сынок! Создавалось впечатление, что Антон… Да! Маришу внезапно осенило:

– Ты его ненавидел, да?! – воскликнула она. – Ты ненавидел Сеню! Ты вовсе не был его любовником! Возможно, ты и не гей вовсе! Ну да! Конечно! Ты же актер! Тебе не сложно сыграть любую роль!

– До чего же ты проницательна, Мариша, – ехидно улыбнулся ей в ответ Антон. – Только жаль, что все твои догадки несколько запаздывают во времени. Вот вроде бы ты и набрела на разгадку, а теперь – зачем она тебе? Теперь вам обеим уже ничто не поможет.

– Ты так думаешь?

– Вы обе в моих руках! Никто не знает, что все мы тут. И я спокойно покину эту квартиру. Взрыв произойдет позднее. И, таким образом, у меня уже будет к этому времени надежное алиби.

– Ты – мерзавец! Скажи хоть, зачем ты убил Сеню?

– Затем, что он меня кинул! Взял и кинул! Своего друга! Мерзавец!

– Кинул? В чем кинул?

– В делах, моя дорогая, – сладко пропел Антон.

Маришу едва не вывернуло от отвращения к нему. И как они с Тиной могли находить этого выродка милым?! Да он же чудовище! Стоит взглянуть на него попристальнее, как это совершенно ясно бросается в глаза. Она же была просто слепой! Да, именно слепой!

Но все же Мариша считала, что, как ни плохи были сейчас ее дела, все равно нужно постараться и извлечь максимум полезного из ситуации. Так, Тина не в счет. Она сидит на своем стуле с кляпом во рту и разговаривать не может. Что же, Мариша обойдется без помощников. Нужно побыстрее расспросить этого типа, пока он и ей рот не заткнул.

– В каких делах, Антоша? – почти нежно спросила Мариша.

– Ты еще не поняла? Вся эта афера с двумя дурами Леночками – одной чокнутой дурой, а второй беспамятной дурой – была моей затеей! Я планировал еще долгое время иметь с этой истории неплохой навар. Я все продумал в деталях, я был инициатором! И у нас с Сеней был уговор! А этот бессовестный подонок его нарушил. Весь в свою мамашу! Та тоже без всяких угрызений совести кидала своих сообщников! Сынок недалеко ушел от матушки в этом отношении.

– Яблочко от сливы… – начала Мариша, но Антон ее перебил:

– Сеня и его мать обманули меня! Они заслужили свой конец!

Парня явно распирало от желания выговориться и от душивших его эмоций. Самой главной тут была ярость. Праведная ярость обманутого человека! И, не сиди она сейчас связанной, пожалуй, Мариша могла бы даже отчасти посочувствовать Антону. Подумать только, парень придумал такой великолепный план легкого обогащения, вся затея не принесла ему почти никаких дивидендов. Безобразие! Конечно, если не брать в расчет несколько трупов и двух обманутых молодых женщин.

– Сеня заслужил свою участь! – выкрикнул Антон. – И он, и его мамаша – старая сука!

– Не ругайся.

– Не учи меня жить! И я не ругаюсь, я просто констатирую неоспоримый факт. Хочешь знать, кто такой был Сеня? Хочешь?!

– Да.

– Он был никто! – выпалил Антон. – Жалкое ничтожество! Пустое место! У него в голове было всего две мысли – с кем бы потрахаться и где бы еще раздобыть деньжат! Больше он ни о чем думать не мог. А! Разве что еще о том, какой он великолепный, блистательный и всеми горячо обожаемый мальчик.

– Но в этом он не виноват. Мать привила ему такие взгляды.

– Сеня был ничтожество! – продолжал бесноваться Антон. – Ни ему, ни его мамаше никогда бы не придумать такого плана. С костюмированной Кларой Сергеевной, с настоящим мужем и поддельной мамашей! Ну хоть ты заценила, как здорово я использовал то обстоятельство, что мамаша Сени и мамаша той сумасшедшей носили одинаковые имена и отчества?

– Здорово ты это обыграл, – согласилась Мариша. – Только вот с фамилией у тебя вышла промашка.

– Фамилия! – презрительно скривился Сеня. – Кто обращает внимание на фамилию? Вы, женщины, меняете их по два, три, а то и больше раз! То вы выходите замуж, то разводитесь. Берете себе фамилию мужа, потом фамилию мамы, бабушки, прабабушки! Вас и не поймешь! Я видел анкету одной гражданки, которая оформляла себе заграничный паспорт, так ее прежние фамилии не помещались на отведенном им на бланке месте. А уж как она старалась их туда втиснуть! Буквы у нее были словно бисерные. И все равно – не влезли!

– Ну, хорошо! Допустим, фамилия – это дело десятое. Но как ты не боялся, что соседи или другие знакомые расскажут Леночке… То есть, тьфу, Тине, что ее мать… то есть мать Леночки, умерла больше года тому назад?