Мужские игры

Итак, отчим связан с этой странной историей, в которую оказался замешан журналист Баглюк. И связан далеко не косвенным образом, потому что именно к нему, к Леониду Петровичу, бросился журналист после разговора с Мельником на Петровке. Именно отчим поил его виски во время серьезного разговора один на один. И даже дал ему недопитую бутылку с собой. Хотя и знал, не мог не знать, что Баглюк, во-первых, за рулем, а во-вторых, склонен напиваться без меры. Что это было? Умысел, направленный на то, чтобы спровоцировать аварию? Или непонятная и несвойственная Лене беспечность и непредусмотрительность?

Более того, история из странной превращается в пугающую. Потому что Баглюк написал в своей статье о раскрытой агентуре. И воспользовался для этого в качестве основы видео– и аудиозаписями, сделанными Никитой Мамонтовым под угрозой физического воздействия. Пленки показывали опытному сурдопереводчику, и он утверждает, что Никита на самом деле отрицал факт своей вербовки. Что же получается? Получается, что некие люди пришли к Мамонтову, будучи уверенными в его связях с милицией, избили его и заставили говорить перед камерой и микрофоном. Того, что им хотелось услышать, он не сказал, тогда они пошли на фальсификацию. Это-то понятно, но почему они вообще пришли к нему? С чего взяли, что он является чьим-то источником? Кто-то их обманул, умышленно или невольно. Кто-то ошибся. Кто?

Ладно, это вопрос на потом. Но вот в поле зрения попадает некий Нурбагандов, который при более пристальном рассмотрении оказывается агентом сотрудника милиции. Правда, бывшим, связь с ним утрачена, деловые отношения прерваны. Теперь самое время вспомнить, что же говорил Денисов. А говорил он, что Нурбагандов является одним из выпускников учебного центра, действующего в рамках государственной программы по борьбе с уклонением от уплаты налогов. И еще Денисов говорил, что с этой программой, хоть она и государственная, что-то не в порядке. От нее исходит сильный запах криминала.

Слишком много агентов… Слишком много для случайного совпадения. Если же это не совпадение, а звенья одной цепи, то цепь эта выглядит примерно так: в учебный центр набирают людей, имеющих опыт сотрудничества с правоохранительными структурами, причем опыт совершенно определенного характера, иными словами – опыт агентурной работы. И еще одно уточнение: агент этот должен быть завербован на компрматериалах, а проще говоря – он должен был совершить преступление или быть, по крайней мере, замешанным в каком-нибудь криминале. И тут возникают новые вопросы.

Первый: откуда учебный центр получает информацию о таких людях, кто им «сдает» этих агентов-уголовников?

И второй: каким образом их заставляют сотрудничать с государственной программой? Ведь если Денисов не ошибся и там действительно что-то не в порядке, должна быть гарантия, что эти люди будут молчать.

Ответ напрашивается сам собой. В государственной программе участвуют сотрудники милиции, имеющие доступ к информации об агентуре. Дальше все просто, если взять за образец ситуацию с Мамонтовым. К человеку приходят и добиваются тем или иным способом признания в совершении преступления, а если удается – и в сотрудничестве с органами. Кстати, можно немного отступить от первоначальной линии рассуждений и признать, что такое сотрудничество, вполне вероятно, не является определяющим моментом при выборе кандидата на учебу. Главное – причастность к криминалу. На этом их и держат, чтобы потом пасть не открывали и не болтали. Другое дело, что такие «причастные», если о них знает милиция, довольно часто действительно оказываются негласными сотрудниками.

Таким путем в учебный центр, а потом и в банк «Русская тройка» попал Мурад Гаджиев, впоследствии превратившийся в Аликади Нурбагандова. И нарвался случайно на человека, узнавшего в нем уголовника с совершенно другой фамилией. И точно таким же путем в учебный центр должен был попасть Никита Мамонтов. Ведь он же действительно совершил преступление, убийство на Павелецком вокзале, и сам признался под нажимом, да и Коротков в этом не сомневался. Почему же с Никитой все получилось как-то не так? Грех есть, признание есть, а вместо учебного центра Мамонтов получил пулю, Баглюк – материал для статьи, а Коротков – миллион неприятностей.

И во всей этой каше оказался замешан Леонид Петрович. Сегодня все выглядит еще хуже, чем вчера. Намного хуже…

Нет, отставить эмоции, надо еще подумать. Откуда в учебном центре узнали про Мамонтова? Кто мог им сказать, что у уголовного розыска были все основания считать Никиту убийцей, но не было доказательств? Кто? Только тот, кто занимался раскрытием этого убийства. Например, Юра Коротков.