Мужские игры

Дальше события стали развиваться стремительно, и Парыгин уже не то что не мог контролировать их, но даже не успевал осознавать. Он не мог видеть ни сами машины, ни то, что происходит около них, потому что не мог отвести камеру от двух фигур на двенадцатом этаже недостроенного дома. В любое мгновение могло произойти то главное, ради чего он, Евгений Ильич, стоит здесь, в этом темном подъезде незаселенного дома, так что для оценки ситуации приходилось полагаться только на слух. Захлопали дверцы, послышались мужские голоса.

– Где она?

– Должна быть наверху. С ней какой-то мужчина.

– Что они там делают?

– А я почем знаю? Темень-то здесь… Я только видел, как она пошла на стройку, а потом туда еще клиент прибыл, вот и все. Обратно не выходили.

– Трахаются, что ли?

– Все может быть. Но уж точно, что не водку пьют. Голосов вообще не слышно.

– Но это точно она?

– Да точно, точно! Рост под два метра, ее ж за версту видно, она всех на голову выше. И лицо как на фотографии, нос длинный, прическа такая же.

– Как же ты лицо разглядел в такой темноте?

– Так я ее засек, когда она из машины выходила, это было прямо возле магазина, там света много. С ней, кстати, мужик был.

– А на стройку одна пошла?

– Одна. Он, видно, где-то поблизости ее ждет. Сообщник, что ли?

– Наверное. Найдем, если ждет, никуда не денется. Ну что там, ребята, готово?

В ту же минуту черноту строящегося здания прорезал луч света. Приехавшие включили мощный прожектор. Луч бестолково метался по открытым этажам, пока наконец не выхватил из темноты две сцепившиеся в смертельном объятии фигуры. Парыгин моментально спрятал камеру и бинокль в сумку. Сердце его колотилось как бешеное, он не понимал, что происходит. Как здесь оказалась милиция? Почему? Кто ее вызвал? Почему кто-то узнал Анну? О какой фотографии идет речь?

– Лазарева! – раздался усиленный микрофоном голос. – Анна Лазарева! Немедленно спускайтесь вниз!

В ярком свете прожектора Евгению были видны две фигуры, слившиеся в одну на самом краю площадки.

– Спускайтесь, Лазарева! Район оцеплен, вы отсюда все равно не выйдете!

Фигуры на краю двенадцатого этажа чуть шевельнулись и стали еще ближе к краю.

– Поправь прожектор, – послышался голос совсем рядом с подъездом, где стоял Евгений Ильич, – на них тень падает, плохо видно.

Луч прожектора переместился, совсем чуть-чуть переместился, но этого оказалось достаточным, чтобы нарушить хрупкое равновесие, позволявшее Анне и Петру балансировать на краю пропасти. Парыгин не мог видеть, кто из них сделал то самое последнее движение. Он наблюдал, как два человека падают с высоты, и в те короткие мгновения их последнего полета перестал ощущать себя, перестал думать и существовать. Только когда тела соприкоснулись с землей и перестали жить, он очнулся.

И в эту секунду где-то наверху хлопнула дверь, послышались шаги и голоса, женский и детский.

– Лиля, смотри под ноги, не оступись. Давай сюда пакет, неси лучше мою сумку. И передай своему папе, что если он по-мужски не поговорит с этим идиотом-лифтером, я найму бандитов, чтобы они ему ноги оторвали.

– Кому, папе или лифтеру?

– Лифтеру. И электрикам заодно. Почему на лестнице нет света? Не хватало еще нам с тобой тут ноги переломать. Так и будем валяться, пока нас кто-нибудь не найдет.

– Тетя Ира, а скоро вы будете переезжать?

– Месяца через два, я думаю. Ты же видела, сколько еще работы в квартире. А если вместо того, чтобы работать, бригада будет по полдня доски на своих хребтах таскать на седьмой этаж, потому что лифтер выключил лифт и неизвестно куда делся, так и все четыре месяца пройдут, пока можно будет вселяться. Лиля, тебе не тяжело? Давай мне мою сумку, я ее сама понесу.

– Все в порядке, тетя Ира, мне совсем не тяжело. Только страшно немножко.

– Темноты боишься? Не бойся, здесь, кроме нас с тобой, дурочек добросовестных, никого нет.

– А крысы?

– Какие крысы, солнышко мое! – звонко и мелодично рассмеялась женщина. – Крысы появляются только там, где есть еда. А здесь вообще ничего нет, только три семьи въехали.

Женщина и девочка умолкли, теперь до Парыгина доносились только их осторожные шаги и звук дыхания. Дышали обе прерывисто, видно, несли что-то тяжелое.

У него оставались считаные секунды на принятие решения. Аня погибла. Петр тоже. Забрать у него деньги, если они и есть, невозможно, кругом полно милиции. Более того, какой-то ушлый мент видел Аню вместе с Парыгиным, принял его за сообщника (что, в общем-то, правильно), и теперь Парыгина тоже ищут. Таким образом, первоочередная задача – выбраться отсюда. Решив эту проблему, можно будет подумать о деньгах для Лолы. Но сначала выбраться.