Голубая звезда

Просьба была выполнена быстро и в точности. Вернувшись, старик-дворецкий сообщил, что «друг господина князя» передает свое сочувствие, желает скорейшего выздоровления и просит сообщить, когда можно будет зайти справиться о его здоровье...

– Завтра! – отрезал Альдо, невзирая на протесты обеих дам. – Я должен повидаться с ним как можно скорее...

Через четверть часа, как следует смазанный арникой – чудодейственный бальзам еще не прибыл – и перевязанный, как египетская мумия, Альдо благодарил доктора за заботу, а мадемуазель дю План-Крепен – за ее своевременное вмешательство. Ему хотелось спать, но г-жа де Соммьер, выставив всех за дверь, определенно не собиралась покидать свое кресло.

– А вы разве не идете спать, тетя Амелия? – намекнул ей внучатый племянник. – По-моему, я доставил вам сегодня немало беспокойства, вы, должно быть, устали...

– Та-та-та-та! Я прекрасно себя чувствую. Что до тебя, если у тебя было достаточно сил, чтобы бежать к телефону, так хватит на то, чтобы поговорить со старухой-теткой! Не будем кружить вокруг да около: это ведь дело рук моего соседа, этого дьявола Фэррэлса?

– Откуда же мне знать? Я никого и ничего не видел. Меня оглушили сзади, и я потерял сознание. Но скажите лучше, что делала ваша компаньонка в парке в девять часов вечера? Я слышал, она сказала, что возвращалась с вечерни, но это, кажется, не самая короткая дорога от церкви Святого Августина?

– Да и вечерня окончилась много раньше! План-Крепен, мой мальчик, шла за тобой... по моему приказу!

– Вы послали ее следить за мной? Девицу, в парк, затемно? Почему же не Сиприена?

– Он слишком стар! К тому же привык выступать величественно, будто сопровождает августейшую особу. План-Крепен – другое дело: она, как все святоши, умеет быть незаметной, ходить на цыпочках, к тому же проворна и ловка, как кошка, хотя по виду не скажешь. И наконец, ее любопытство никогда не дремлет. С тех пор, как ты побывал у Фэррэлса, она просто места себе не находит. Признаюсь, я имела дерзость отправить ее по твоему следу, но так или иначе, она бы сама побежала за тобой!

– Господи! – простонал Альдо. – Никогда бы не подумал, что я попал в филиал Секретной службы. Надеюсь, вы хоть не сообщили в полицию?

– Нет. Но у меня есть один старый друг, который в свое время был знаменитостью на набережной Орфевр, и он мог бы...

– Ради всего святого, тетя Амелия, не надо! Такие дела я привык улаживать сам!

– Тогда расскажи мне, что у тебя произошло с этим торговцем пушками. Человек, истребляющий людей сотнями, не задумываясь прикажет убить под покровом темноты того, кто ему мешает.

– Все может быть, но я так не думаю, – покачал головой Альдо – ему вспомнился злобный скрипучий смех, который он услышал, перед тем как потерял сознание. У сэра Эрика голос был теплый и мелодичный, он не мог бы издать такой звук. Какой-нибудь головорез на жалованье? Но в том смехе слышалась ненависть, а у наемного убийцы не было бы причин затаить на Альдо зла.

Решив подумать над этим вопросом позже, когда не будет так болеть голова, князь рассказал о своем разговоре с Фэррэлсом. Наибольшее впечатление на маркизу произвела трагическая история «Голубой звезды»; старая дама этого и не скрывала.

– Я всегда была уверена, – пробормотала она, – что счастья этот камень не приносит. С семнадцатого века в роду Монлоров разыгрывалась одна драма за другой, до тех пор пока имя не угасло. Наследников-мужчин не осталось, поэтому твоя мать и стала владелицей сапфира. Я бы предпочла, чтобы Изабелла с ним рассталась, но она любила этот камень, хотя, можно сказать, совсем его не носила. Она не верила в тяготеющее над ним проклятие, потому что, как и все мы, не знала того, что ты сейчас мне рассказал.

– Так вы думаете, что это правда? Фэррэлс рассказывал свою историю пылко и искренне, и все же мне трудно поверить, что мои предки могли...

Маркиза вдруг рассмеялась:

– И не стыдно тебе быть таким наивным, в твои-то годы? Твои предки, мои, да предки любого, кого ни назови, были всего лишь людьми, не чуждыми зависти, жадности и прочих пороков, свойственных человеческой натуре. И не говори мне, что в Венеции, где испокон веков вершилась самая страшная месть, где аква-тофана лилась рекой, как молодое вино во время сбора винограда, дела обстояли лучше! Когда приходишь в этот мир, надо принимать то, что найдешь в своей колыбели, и предков в том числе! Но теперь я сомневаюсь, чтобы наш сосед вздумал подсылать к тебе убийц – с какой стати, если он в выигрыше по всем статьям?..