- Мамуля, папино здоровье - национальное достояние, и о нем следует заботиться по всем правилам, а мое здоровье как-нибудь перебьется, ладно?
Мама поджала губы и вышла из столовой. Я быстро схватил еще одну тарталетку, но уже с другого блюда. Тоже вкуснятина.
- Вот, держи свой плавки.
Мама вернулась, держа в руках полный набор принадлежностей для бассейна: плавки, два полотенца, махровый халат и резиновые шлепанцы.
Я быстро прошел узким коридорчиком в пристройку, где находились бассейн и сауна. Отец сильными неторопливыми движениями рассекал голубую водную поверхность. Бассейн в родительском доме неширокий, примерно на две дорожки, но достаточно длинный, двадцать метров, так что папе с его хорошо поставленным брассом есть где размахнуться.
Он плыл, сосредоточенно и заметил меня только тогда, когда я спустился по лесенке и оказался возле него.
- Привет, - весело поздоровался я. - Сколько тебе осталось?
- Четыре, - ответил он, уплывая от меня.
Это означало, что ему нужно проплыть туда и обратно четыре раза, чтобы получился километр, который папа проплывает, если есть возможность, каждый день. Я не спеша шевелил руками и ногами, мотыляясь от бортика к бортику и изображая плавание. Не то чтобы я не любил плавать, отнюдь, у меня вообще со спортом отношения более чем доброжелательные, дома даже тренажеры стоят, и я на них регулярно занимаюсь, но сейчас мне хотелось сосредоточиться и подготовиться к разговору, который легким быть не обещал.
Папа наконец остановился, вылез из воды и потянулся к лежащему на шезлонге халату. В свете последних событий я невольно окинул его оценивающим взглядом. Таким взглядом мы иногда смотрим на своих соперников, пытаясь понять, чем они лучше нас. Ничего особенно привлекательного я не увидел, обычное тело почти шестидесятилетнего мужчины, ведущего здоровый образ жизни, то есть не дряблое, плотное, крепкое, на талии и животе - приличный слой жирка, но благодаря очень широким плечам и мощной грудной клетке отец все еще кажется стройным. В меру волосат. Ноги коротковаты и кривоваты, да и волос на голове не «до фига и больше». Что в нем нашла красавица Алла Сороченко? А если она была не первой и не единственной папиной любовницей, если он и раньше изменял маме, то что в нем находили другие женщины? Деньги? Славу? Это объяснение годилось бы, если бы папа, как это принято, например, в Голливуде, выводил своих подруг на официальный уровень, появлялся бы с ними всюду, ездил в круизы, открыто тратил на них деньги и фотографировался на обложки модных журналов. Но здесь же все иначе: если женщины получали от отца деньги, то очень небольшие, потому что расход больших денег невозможно было бы скрыть от мамы, а о славе и вовсе говорить нечего. Зачем им мой отец? Что в нем есть такого необыкновенного? Но ведь что-то же есть, иначе не было бы в его жизни Аллы Сороченко. Наверное, я действительно совсем не знаю своего отца. И почему нам всегда кажется, что мы своих близких знаем наизусть и видим их насквозь? Ничего мы не видим и ни черта не знаем.
- Я пойду в сауну минут на десять, а ты плавай, - сказал он, заворачиваясь в халат.
- Подожди, пап, я с тобой, - заторопился я к лесенке.
- Но ты же почти не плавал. Плавай, я пока попарюсь, потом я уйду, а ты будешь париться.
- Папа, погоди, - настойчиво повторил я. - Нам нужно поговорить.
Он недоуменно вскинул реденькие бровки.
- О чем? О твоем хамском отношении ко мне и к маме? О том, что ты опозорил меня на весь театр? О том, что ты счел возможным не прийти на банкет и поставить меня в дурацкое положение перед гостями? Если ты собираешься извиниться и пообещать, что это впредь не повторится, я готов тебя выслушать.
О как! Круто забирает папенька, с места в карьер. Ну что ж, мне же проще.
Я вылез из воды и накинул халат. Папа, не дождавшись от меня ответа, неторопливо и гордо удалялся по выложенному бирюзовым и кремовым кафелем полу в сторону сауны. Ровный шаг, прямая спина - даже в банном халате он смотрелся королем, столько в нем было достоинства и непоколебимой убежденности в своей правоте.
- Смею тебе заметить, - негромко сказал я ему в эту прямую гордую спину, - что ничего из вышеперечисленного не произошло бы, если бы ты с самого начала был честен или хотя бы искренен.
Отец замер, потом медленно повернулся ко мне лицом.
- Что ты хочешь сказать? В чем я был нечестен и неискренен?