Смерть как искусство. Том 2. Правосудие

После того, как дело перешло к Яцуку, никакого упоминания о театре не появлялось. Откуда же оно взялось у Тихомирова в его записках? И никакая консьержка Торлакян в качестве свидетеля не вызывалась и не допрашивалась. Посмотрев в деле адрес места преступления, то есть квартиры супругов Леоничевых, Настя мысленно отметила, что он полностью совпадает с адресом места работы консьержки Маргариты Андреевны Торлакян. То есть совершенно очевидно, что Анатолий Петрович Тихомиров пытался выяснить, кто приходил к Леоничевым в последнее время перед смертью потерпевшего.

В целом фабула выглядела примерно так же, как и в пьесе «Правосудие»: некий Леоничев, житель города Шиловска и владелец небольшого строительного бизнеса, долго оплачивал пребывание престарелой матери в частной клинике, даже занимал деньги в долг, чтобы не вынимать их из дела. Счета за клинику, находящуюся в Москве, были огромными, но он платил, пока мог. Потом возможности у него иссякли, кризис 2008 года ударил в первую очередь по строительному бизнесу, Леоничев с трудом отдал долг и начал потихоньку вынимать средства уже из дела, но в один прекрасный момент встал перед дилеммой: или продолжать черпать деньги у себя самого и поставить свой бизнес на грань краха, или перевести мать в муниципальную больницу в Шиловске, то есть перестать платить. Мать была очень пожилой, 94 года, находилась в сопоре и лежала в реанимации, подключенная к аппаратам жизнеобеспечения. Перевозка ее в другую клинику потребовала бы временного отключения ее от аппаратов, врачи точных прогнозов, как обычно, не давали, говорили, что она может перенести переезд, а может и не перенести. Леоничев рискнул, но дорога по перегруженной транспортом Москве заняла слишком много времени, и мать скончалась в машине «Скорой помощи». В тот период, когда Леоничев принимал свое непростое решение, его жена Светлана была в отпуске, который проводила за границей. Вернувшись, она узнала, что свекровь уже похоронили. Светлана была крайне недовольна тем, что ее вовремя не известили и не дали возможности присутствовать на похоронах вместе с мужем, и это стало, по утверждению следствия, первой каплей, упавшей в чашу. Спустя какое-то время Светлана случайно встречает в Москве заведующего отделением реанимации в той самой частной клинике, где много месяцев лежала ее свекровь, и от него узнает, что Леоничев сам принял решение об отключении матери от аппаратов и перевозке ее из московской клиники в Шиловскую больницу. А муж-то ничего этого ей не рассказывал! Сказал только, что мама умерла в больнице. Светлана кинулась к мужу выяснять отношения, называла чудовищем, монстром, кричала, рыдала. Она не могла понять, как можно было принимать такое решение. Да черт с ним, с бизнесом, черт с ними, с деньгами, лишь бы мать оставалась жива, пусть и в сопоре, без сознания, в реанимации. Своим негодованием Светлана Леоничева щедро делилась с окружающими, и очень скоро все друзья и знакомые семьи знали, что она боится мужа, считает его убийцей, негодяем и подонком, недостойным жить на этой земле.

А сам Леоничев в это время начал злоупотреблять спиртным и постоянно носил с собой фляжку, в которую наливал то коньяк, то виски, то водку – по настроению. Носил и то и дело прикладывался. Фляжка была посеребренная, очень красивая, чей-то подарок. Но главное ее достоинство состояло в «правильном» изгибе стенки, благодаря чему она необыкновенно удобно умещалась в карманах. Леоничев даже дома пил только из нее, носил с собой по всей квартире.

По версии обвинения, Светлана Леоничева, не простившая мужу убийства матери, к которой была сильно привязана, подсыпала ему в эту чудесную фляжку сильнодействующий препарат, от чего Леоничев и скончался. К совершению преступления Светлана готовилась заранее, она уже знала, что оставит на домашнем компьютере мужа предсмертное письмо, в котором Леоничев якобы покается в смерти матери, и готовила текст этого письма. Набросала несколько вариантов, один, показавшийся ей самым удачным, признала окончательным, а после того, как отравила мужа, перекинула текст с флэшки на компьютер Леоничева, находящийся в квартире. И все сошло бы ей с рук, если бы не маленькая небрежность: Светлана не выбросила эту флэшку, на которой были все варианты предсмертного письма, а сохранила, и ее нашли.

В судебном заседании Светлана Леоничева свою вину отрицала, но ее осудили, потому что были и улики, и показания свидетелей о том, как она стала ненавидеть своего мужа и как не могла ему простить того, что он сделал.