Милая, простодушная, с глазами потерявшейся Каштанки, Таня лишилась...
– А фотография? – спросил Коротков. – Вы себя на ней узнаете?
– Да, – растерянно кивнул Дербышев. – Это я.
– Ну и что же у нас с вами получается, Виктор Александрович?
– Не знаю… Я ничего не понимаю.
– Вам придется поехать со мной, – вздохнул Коротков.
– Зачем?
– Сами видите, ситуация у нас с вами непонятная складывается. Убили девушку, мы находим адресованное ей письмо, подписанное вашим именем и даже с вложенной в него вашей фотографией, а вы утверждаете, что никогда этого письма не писали. Придется разбираться.
– Но я не могу сейчас ехать с вами! – возмутился Дербышев. – Я занят, я, между прочим, нахожусь на службе, у меня неотложные дела, у меня назначены важные встречи… Я никуда с вами не поеду.
– Я тоже на службе, – устало ответил Коротков, который не мог уже вспомнить, когда в последний раз ел хоть что-нибудь. От голода и усталости начал болеть желудок, надо бы таблетку принять, а лучше – поесть. Да разве тут поешь, с этими женихами, которых приходится по всей Москве отлавливать. – И у меня тоже важные дела и неотложные встречи со свидетелями, которые могут пролить хотя бы слабый свет на убийство молодой женщины. Поверьте, Виктор Александрович, я с огромным удовольствием пришел бы сейчас домой, поел и лег спать. Неужели вам безразлично, что кто-то воспользовался вашим именем и вашей фотографией с непонятными и, вполне вероятно, преступными целями? Если вам наплевать на смерть молодой женщины, то подумайте хотя бы о себе. Рядом с вами ходит некто, кто в любой момент может нанести вам удар в спину. Не боитесь?
– Ладно, – зло сказал Дербышев, поднимаясь из-за стола и натягивая плащ, – поехали.
Брачное агентство, а точнее, бюро знакомств «Купидон» располагалось в самом конце проспекта Мира на территории огромного автокомбината, который пришел в упадок и сдавал свои площади в аренду множеству коммерческих структур. Пройти в здание оказалось не так-то просто, внизу сидели двое охранников в форме и на Настино служебное удостоверение никак не отреагировали, потребовав, чтобы за ней непременно спустился кто-нибудь из той фирмы, в которую она пришла. Они были абсолютно убеждены, что женщина с милицейским удостоверением явилась в «Купидон», чтобы найти мужа, а вовсе не по служебным делам, и никакого исключения из правил ради нее не сделали. Настя бесцельно слонялась по просторному холлу, пока наконец за ней не пришли.
«Купидон» занимал всего две комнаты. В одной стоял компьютер и было множество железных картотечных шкафов, а другая, обставленная дешевой, но приличной с виду мягкой мебелью, предназначалась, по всей видимости, для разыгрывания спектакля «Задушевная беседа с целью как можно лучше понять клиента». Женщина, спустившаяся за Настей и проводившая ее в помещение агентства, оказалась одновременно владельцем фирмы и ее единственным сотрудником. Звали ее Тамарой Николаевной, и вид у нее был не очень-то преуспевающий, хотя Настя и понимала, что это может быть лишь видимостью.
– Чем могу быть полезной уголовному розыску? Неужели с кем-то из моих подопечных случилась неприятность?
– И еще какая, Тамара Николаевна. Одна из женщин, пользовавшихся вашими услугами, убита. Поэтому мне хотелось бы узнать о ней все, что можно.
– Понятно, – спокойно ответила владелица агентства. – О ком идет речь?
– Людмила Широкова. Вы, наверное, не помните всех своих клиентов наизусть…
– Верно, но Милу я помню очень хорошо. Ее трудно не запомнить.
– Вот как? Что же в ней такого выдающегося?
– Мое агентство существовало в основном за ее счет, – скупо улыбнулась Тамара Николаевна, – если вам понятно, что я имею в виду.
– Нет, мне непонятно.
– Мила Широкова была самой активной моей подопечной. Вы, может быть, удивлены, что я не ахаю и не охаю, но я всегда ждала, что рано или поздно это случится.
– Что случится?
– То, что случилось с Милой. Я читала о ее убийстве в газете. И в общем-то ждала, что вы придете ко мне. Она была ненасытной, недели не проходило, чтобы она не брала у меня новый адрес. Конечно, мне это было выгодно, ведь за каждого абонента я получаю деньги, но я неоднократно предупреждала ее, что нельзя так часто менять мужчин. До добра это обычно не доводит.
– Значит, вы уверены, что Широкова погибла из-за неразборчивости в связях?
– Конечно, – Тамара Николаевна удивленно взглянула на Настю, – а из-за чего же еще?