Украденный сон

Какая Юля? Из твоего класса?.. Из соседнего дома? А как ты с ней познакомилась?.. Во дворе? Когда?.. Надюша, а может, лучше пусть она к нам придет, а? Поиграйте у нас… Ах, на компьютере играть… Тогда конечно.

У Юли есть телефон?.. Не знаешь?.. А как ее фамилия?.. Тоже не знаешь…

Но хотя бы адрес, номер квартиры… Тоже нет? Ладно, давай так договоримся. Ты сейчас пообедай, а я тебе через полчаса еще позвоню, тогда и решим насчет Юли. И не забудь, на окне кастрюля с компотом стоит. Пока!

Ларцев положил трубку и виновато взглянул на Настю.

– Можно еще позвонить?

– Звони. Ты просто цербер, Володька. Почему девочка не может пойти к подружке поиграть на компьютере?

– Потому что я должен точно знать, куда и зачем она уходит и как будет возвращаться назад. В пять часов уже темно. Алло! Екатерина Алексеевна? День добрый, это отец Нади Ларцевой. Извините за беспокойство, вы не знаете случайно в вашем доме семью, где есть девочка Юля примерно одиннадцати лет? Образцовы? А кто они такие?.. Может быть, вы знаете их телефон и номер квартиры?.. Спасибо, спасибо огромное, Екатерина Алексеевна. Еще вопрос: там днем есть кто-нибудь из взрослых?.. Бабушка? А имя?.. Еще раз огромное вам спасибо. Вы мой ангел-хранитель, что бы я без вас делал! Всего вам доброго!

– Ну ты даешь, – восхитилась Настя. – Твои бы розыскные способности – да на пользу обществу.

И тут же осеклась. Она вовсе не собиралась обсуждать с Ларцевым качество его работы, особенно за последний месяц. Она дала слово Ольшанскому не выяснять отношений с Володей. Кроме того, такое выяснение непременно выведет их на обсуждение деталей расследования убийства Ереминой, а это ей запретил делать Гордеев. Но Ларцев, казалось, даже не заметил ее опрометчивых слов.

– Когда у тебя будет дочка одиннадцати лет, ты меня поймешь. Я каждый божий день вдалбливаю ей в голову прописные, истины насчет незнакомых дяденек и тетенек, и все-таки если она приходит из школы хотя бы на десять минут позже – начинаю умирать от страха. Постоянно талдычу: не перебегай улицу перед машиной, переходи дорогу только там, где есть светофор, сначала посмотри налево, потом направо, автобус обходи сзади, трамвай – спереди. А сам целый день трясусь как осиновый лист, представляю ее под колесами… Ох, Аська, – его голос дрогнул, глаза предательски заблестели, – не дай тебе Бог такую муку каждый день. Хватит с меня жены и малыша, еще одного горя я не перенесу… Можно, я позвоню?

– Ну что ты все спрашиваешь? Можно, конечно.

Познакомившись по телефону с бабушкой девочки Юли, у которой есть компьютер, и взяв с нее клятвенное заверение, что Надюша Ларцева либо будет отправлена домой до наступления темноты, либо ее проводит до квартиры кто-нибудь из взрослых, Володя позвонил дочке и дал ей свое отцовское соизволение на визит к подружке. Настя смотрела на него и думала, что надо быть совсем бессердечным, чтобы упрекать его в плохой работе.

Нет, не повернется у Ольшанского язык поговорить с Ларцевым. И у нее не повернется.

Увидев издалека знакомую рыжую шевелюру, Настя удивилась. Пожалуй, впервые за много лет Леша Чистяков пришел вовремя. Они договорились встретиться в метро, чтобы вместе идти в гости к Настиному отчиму. Леонид Петрович, выполняя обещание, собирался познакомить Настю с женщиной, которая скрашивала ему соломенное вдовство.

Сама Настя ни разу в жизни никуда не опоздала. Она была ленива и медлительна, быструю ходьбу не любила, а о том, чтобы бежать вдогонку за автобусом, и помыслить не могла. Здоровье у нее было не очень крепкое, и порой в духоте и давке ей становилось так худо, что приходилось выходить из автобуса или вагона метро, не доезжая до нужной остановки, и отсиживаться на скамейке, поднося к лицу ампулу с нашатырем, которую она всегда носила в сумке. Учитывая свои слабости, Настя планировала маршруты передвижения с большим запасом времени и обычно приходила раньше намеченного срока. А вот о ее друге Леше Чистякове сказать этого было нельзя. Талантливый математик, ставший в тридцать лет доктором наук, он был по-профессорски рассеян и забывчив, чем порой доводил Настю до исступления, путая вторник со вторым числом, а Бибирево с Бирюлевом.

– Ты меня сразил наповал, – сказала Настя, целуя его в щеку. – Почему ты не опоздал, как водится?

– Несчастный случай. Больше не повторится.

Чистяков шутливо подергал ее за ухо и, взяв под руку, быстро повел к эскалатору.