Лес мертвецов

Крик.

Рычание.

Ничего подобного она еще не слышала. Такое низкое и хриплое, что больно ушам. Нечто вроде звукового скребка, проникающего сквозь барабанные перепонки, царапающего нёбо и дерущего по горлу. Звук стал выше и перешел в протяжное воркование. Переливчатое, как у голубя.

Похоже на глиняный свисток, если несильно в него подуть. «Хоакин», — прошептала она. В этом крике ей послышался металлический голос с цифровой записи. Из тела адвоката вырвалось «оно»… Тварь пробудилась… И вернулась, чтобы прикончить Антуана Феро, как накануне убила Франсуа Тэна. Уцелевших не будет.

Она метнулась в коридор. Оглянулась через плечо. И увидела — или ей только показалось, — как входная дверь прогибается под ударами. Жанна бросилась в спальню. На кухню. В ванную. Оглядела каждую комнату. Заметила окно прямо над ванной. Попыталась вспомнить, куда оно выходит. Вдруг через него можно попасть во двор?

Торопливо включила свет в ванной. Нашла на раме задвижку, но ручки не оказалось. Она замерла. Положила папки. Поискала какое-нибудь орудие…

Треск.

И крик, отчетливее и ближе. Убийца пробил дверь. Его воркование разносилось по коридору, отражалось от стен. Жанна шарила в ящиках. Мыло. Пилочка для ногтей. Расческа… Снова послышались удары. Дверь затряслась. Пинцет для волос. Дезодорант. Гигиеническая помада… Черт. Черт. Черт. Жанну безудержно трясло. Полотенца. Флаконы. Спреи…

И снова треск. Посыпались щепки. Дверь не устояла. Убийца уже внутри. РРРРРРУУУУУУ!!! Ребенок-монстр почти пел. Она нашла похожие на клещи щипчики для ногтей. Бросилась к окну, зажала стержень шпингалета и повернула. Не получилось. РРРРРРУУУУУУ!!! Новая попытка. И снова неудача. Глаза заволокло слезами.

Наконец стержень повернулся. Окно открылось. Жанна высунулась наружу. По фасаду тянулся узкий карниз. Внизу — внутренний двор. Она засунула папки под майку. Выбралась в окно.

Когда ее каблуки коснулись карниза, шепот слышался у нее за спиной:

• — Todas las promesas de mi amor se iran contigo.
• Me olvidoras…

Перешагивая через сточные трубы, Жанна двинулась по карнизу к углу здания. По двору несся шепот:

• — …me olvidoras.
• Junto a la estacion llorare igual que un ninо,
• Porque te vas, porque te vas,
• Porque te vas, porque te vas…

Стараясь не смотреть под ноги, она уже шла по другому карнизу. В полумраке разглядела открытое окно. За ним была лестничная площадка. Она бросила туда свои папки. Вила, Рейес и прочие Гарсии рассыпались по ступенькам. Она перекинула ногу через подоконник.

И только тогда решилась оглянуться.

Чудовище не стало ее преследовать.

Дрожа всем телом, оно замерло у окна ванной. Несмотря на жару, его бил озноб. Это был лишь темный силуэт, но Жанне показалось, что она различает детали. Взлохмаченную гриву. Голое плечо. Вывернутую внутрь когтистую руку на раме.

Жанна была уверена, что оно следит за ней, но в этот миг луч света коснулся глаз чудовища. Дергающийся взгляд был направлен вниз. Глаза смотрели не на нее.

Ни на нее и ни на кого другого. Эти глаза были устремлены внутрь. На «Я» убийцы.

На лес, заставлявший его убивать. Снова и снова.

30

Жанна проснулась совсем разбитая.

Первую часть ночи она пыталась оправиться от пережитых волнений. Вторую — изучала украденные у Феро досье. Но все впустую. Самые обычные невротики. Ни намека на отца и сына-убийцу. Третью часть ночи, всего два-три часа, она посвятила сну. Как всегда, наглотавшись снотворных.

В результате ее мучили нескончаемые кошмары. Горлум вернулся. Тот же, что в первых ее снах. Теперь он был в квартире Франсуа Тэна. На галерее, в самом сердце пожара. Жанна пыталась крикнуть, но пламя душило ее. Потом ребенок-монстр врывался в выломанную дверь. Уже в квартире Феро. Жанна ползла по коридору к зеркалу, но не продвигалась ни на шаг. Сзади был ребенок. А впереди — его отражение в зеркале. Голый, черный, он больше не шевелился, только бормотал что-то прерывисто-заунывное. Его устремленные вниз глаза подрагивали. Жанна все пыталась убежать. Но не могла сдвинуться с места, охваченная жалостью к этому темнокожему ребенку со скрюченными руками и густой гривой, тень от которой на стене напоминала вершину ливанского кедра…

Она проснулась и вновь уснула.

Потом просыпалась снова и снова…

До нее наконец дошло, что в дверь звонят. Жанна поднялась с постели, словно во сне. Прошла через гостиную. Осознала, что на ней пижамные штаны от «Кальвина Кляйна» и застиранная футболка, в которой едва ли прилично показаться кому-то на глаза. Солнце уже взошло. Пока еще не палящее, но уже предвещающее зной.