Не все то золото, что блестит

Элизабет почувствовала тошноту. Неприятный вкус во рту и странное биение пульса в желудке. Сюзанна правильно сказала: в это невозможно поверить! Кто угодно, но только не мистер Коллинз. Он же не только ее любимый учитель, он ее друг. Слезы хлынули из глаз Элизабет.

– Расскажи все, как было, – мрачно сказала она.

Тихим, неуверенным голосом, прерывающимся всхлипами, Сюзанна рассказала свою историю.

– Он вернулся уже совсем другим. По-моему, он был пьян. Но вел он себя не как пьяный. Казался дружелюбнее… ну… Спросил, не хочу ли я вина. Я сказала, я еще маленькая, чтобы пить вино. А он ответил… ответил, что для него я вполне взрослая. И начал меня целовать. И старался расстегнуть мне блузку. Как же я испугалась! Просто не знала, что делать. Потом я вырвалась и бежала всю дорогу.

Элизабет была настолько ошеломлена, что вообще потеряла способность размышлять.

– Это не похоже на мистера Коллинза. Он никогда в жизни так не поступал, – только повторяла она.

– Не веришь, значит?

– Не то чтобы не верю… – смутилась Элизабет. – Мне просто кажется, ты… ну, не могла ты что-то перепутать?

Сюзанна покачала головой:

– Нет. Что тут можно перепутать? Посмотри, он даже порвал мне блузку, когда я вырывалась.

Элизабет вспомнила все те случаи, когда обращалась к мистеру Коллинзу за помощью или советом. Он всегда помогал ей. Он всегда знал, как подвести к верному решению проблемы, почти ничего не указывая сам. Он был словно взрослый брат или любимый дядя в самых разных ситуациях. А рассказ Сюзанны действительно похож на ночной кошмар. Даже хуже – после ночного кошмара можно все-таки проснуться.

– Надо с кем-то посоветоваться, – сказала она. – С моими родителями. Они во всем разберутся.

Сюзанна сделала перепуганные глаза. И схватила Элизабет за руку:

– А если они решат, что я сама виновата? Что я к нему приставала? И он тоже подтвердит?

Элизабет обняла ее:

– Разве они могут подумать о тебе такую гадость? Ты самый лучший человек в целом мире. Мои родители знают, какая ты на самом деле.

Сюзанна цеплялась за нее, словно утопающая.

– Я так боюсь, Лиз! Со мной никогда не было ничего подобного. Если Пит узнает, он просто взбесится! Да он убьет этого мистера Коллинза!

Слезы снова потекли по щекам Лиз. Ее собственное представление о мистере Коллинзе бунтовало против того, каким изображала его Сюзанна. Это словно два куска от разных картинок, которые надо сложить в одно целое. Ее душа наотрез отказывалась верить в рассказ Сюзи. Каким образом мистер Коллинз мог бы совершить такой чудовищный поступок? Но свидетельство у нее перед глазами – истерика Сюзанны, ее порванная блузка…

Когда Элизабет спустилась в холл, чтобы разбудить родителей, она едва стояла на ногах. Коленки ослабли и дрожали. Она знала: как только обо всем станет известно, мистера Коллинза уволят с работы, может быть, это вообще испортит ему жизнь. Но острый, словно маленькое жало, голосок где-то внутри повторял: «А вдруг это правда?» Разве она могла усомниться в словах своей дорогой, безупречной Сюзанны?

12

– Я все-таки не верю. – Тодд покачал головой и завел мотор. – Мистер Коллинз абсолютно не из тех, кто нападает на невинных девочек. Бессмыслица какая-то.

– Я знаю, – грустно сказала Элизабет и, наклонившись вперед на пассажирском сиденье, заглянула ему в лицо. – Я точно так же думаю. Но нам ничего не остается, как поверить.

За последние два дня – с тех пор как на Ласковую Долину обрушилась волна скандала, связанного с именем мистера Коллинза, Элизабет словно прожила целую жизнь. Она не могла спать, в желудке будто завязался тугой узел.

Началось с того, что ее отец сообщил о случившемся мистеру Куперу, директору школы, а тот немедленно поставил в известность всех сотрудников. После этого новость распространилась со скоростью лесного пожара. Не было ни одного человека в Ласковой Долине, кто не судачил бы о том, как мистер Коллинз поступил с Сюзанной. Это был, по мнению Элизабет, какой-то скандал века.

Он оказался намного страшнее того скандала, который вызвала в свое время история с мисс Дальтон, учительницей французского языка, когда ее оклеветали в связи с Кеном Мэтьюзом. По крайней мере, тогда это были только слухи. А теперь факт. Собирались даже устроить следствие, но чисто формальное. Обстоятельства были однозначно против мистера Коллинза.

Но отвратительнее всего Элизабет представлялось то, что большинство людей восприняли его беду со злорадством. Мистер Коллинз всегда был популярен среди учеников, зато большинство родителей считали его преподавательские методы чересчур либеральными. И теперь в большинстве своем радовались, что получили веский предлог избавиться от него.