Смерть и немного любви

Из ее горла вырывались глухие булькающие звуки, из глаз снова покатились слезы. Она лежала на полу связанная, голая, совершенно беспомощная и мечтала только об одном: умереть.

* * *

Настя и Антон проверили уже больше половины фамилий, которые были в списке подавших заявления и которых не оказалось в списке зарегистрировавших браки. В основном это были молодые женщины в возрасте до двадцати трех–двадцати пяти лет. Тех, кто постарше, разыскивали, ездили к ним домой или на работу, спрашивали, почему не состоялась свадьба. Причины были разные: тут тебе и автоавария, из-за которой жених попал в больницу надолго, и измены, предательства, глупые ссоры, вмешательство родителей, корысть. Но ни одна из женщин, во-первых, не была даже отдаленно похожа на ту, чья фотография была сделана в загсе Антоном Шевцовым, а во-вторых, не производила впечатления психически нездоровой.

Они возвращались домой к Насте и снова принимались за списки.

– Яцеленко и Дубинина.

– Дубинина, 1974 года рождения.

– Нарозников и Острикова.

– Тоже молодая, 1972 года.

– Ливанцев и Аллеко.

– Аллеко?

Антон поднял голову от расстеленных на полу списков.

– Настя, ты все-таки занесла вирус в машину.

– С чего ты взял? Что-нибудь не так?

– Я точно помню, что видел эту пару фамилий в числе вступивших в брак. Редкая фамилия, я несколько раз на ней спотыкался.

– Может, она за другого вышла замуж. Проверь, пожалуйста.

Антон стал медленно двигаться на коленях вдоль длинных полос бумаги, всматриваясь в мелкие буквы.

– Я точно помню, что видел Ливанцева и Аллеко. Куда же они делись? Ведь были же… А, вот они. Точно, Ливанцев и Аллеко. Зарегистрировали брак в апреле 1993 года.

– Ах ты черт, неужели действительно вирус?

Настя не на шутку расстроилась. Если окажется, что база данных и программа испорчены и компьютер выдает совсем не те фамилии, значит, придется все переделывать сначала. Хуже того, переделывать вручную. Сличать списки вслух и на глазок. Работы на год…

Внезапно ее осенило. Ведь в соответствии с программой компьютер должен был выдать ей те пары фамилий, которые не повторялись дважды, то есть которых не было в обеих базах данных. Они-то исходили из того, что такие фамилии могут появиться только в том случае, если жених и невеста подавали заявление, а брак не регистрировали. Но ведь могло быть и наоборот: они зарегистрировали брак, не подавая заявления. Конечно, не положено, но за взятку чего не сделаешь. И не такое бывает. Надо непременно это проверить. Может быть, никакого вируса в компьютере и нет и можно спокойно работать дальше.

– Антон, ищи быстренько среди подавших заявления эту парочку. Если их там нет, то все в порядке, машина не заражена.

Шевцов снова пополз по полу вдоль разложенных списков.

– Есть, – сказал он, удивленно поднимая голову. – Ливанцев и Аллеко подали заявление в октябре 1992 года.

– Значит, все-таки вирус, – тяжело вздохнула Настя. – Столько работы псу под хвост. Обидно! Ладно, пошли на кухню, сделаем перерыв и начнем все сначала и вручную. Не удалось мне приспособить компьютерную технологию к раскрытию преступлений.

Она заварила свежий чай для Антона, себе налила растворимый кофе. Настроение испортилось, даже хотелось расплакаться от обиды.

– Кстати, а почему у них был такой большой срок? – задумчиво произнес Шевцов, откусывая огромный кусок от сделанного Настей бутерброда.

– Ты о чем? – не поняла она.

– Они же подали заявление в октябре, а регистрировались в апреле. Полгода. Таких сроков не бывает, максимум три месяца.

– Ты, наверное, перепутал, – устало махнула рукой Настя. – Глаза устали, внимание рассеивается, посмотрел не на ту строчку.

– Да нет же, – стал горячиться Антон. – Я совсем не устал. Я не мог перепутать.

– Мог, мог. Еще чаю налить?

– Да не мог же! Ты что, не веришь мне?

– Слушай, чего ты так разволновался? – удивилась Настя его горячности. – Ну подумаешь, месяц перепутал. Главное – фамилии.

– Нет, я не хочу, чтобы ты думала, что я ошибаюсь. Если я невнимателен, то могу и фамилию проглядеть или перепутать. А ты будешь бояться, что я ошибся, и потом за мной все перепроверять. Я так не хочу. Пойдем проверим.

– Да сиди ты, успеем проверить.

– Нет, пойдем, – упрямился он. – Я сам хочу убедиться, что не ошибся.

Настя со вздохом поднялась и поплелась в комнату. Ее забавляло волнение Антона и его почти детское желание реабилитировать себя в ее глазах и доказать, что он такой же неутомимый, как и она сама.