Не тронь гориллу

И, как обычно, это мне не удалось.

Часть вторая. Мордой о стол

Вступление

Ее парень пришел с подарком. Без повода. Не было никакого праздника, никакой годовщины, никакого дня рождения – абсолютно ничего. Но он явился с огромной плюшевой игрушкой, и это вызвало у нее слезы. «Ну почему он мне постоянно все усложняет?» – спросила она себя. Почему он явился с этой дурацкой гусыней именно в тот самый день, когда она решила бросить его? Уже за неделю до Дня святого Валентина она поняла, что у нее не хватит сил провести с ним праздник: делать вид, что ничего не случилось, наблюдая, как счастливые пары обмениваются цветами, кольцами и коробками с шоколадками, будет для нее жестокой пыткой.

Да она просто завопит, если он опять станет смотреть на нее глазами, полными обожания. Она уже ненавидела этот взгляд, которым он будто обволакивал ее, делясь своими проектами по поводу дома, где они счастливо заживут вместе, путешествия в Америку, совместных дел, которые им предстоят в будущем и в которых она больше не желала принимать участие.

Они целый час напряженно просидели на диване в ее доме, с трудом находя темы для беседы. Наконец она собралась с духом и начала:

– Я должна тебе кое-что сказать…

– Да я вижу, – ответил он глухо. – Ты не умеешь притворяться.

– Хочу, чтобы ты знал: мне тяжело это говорить… Я…

– Я тебе помогу. Это было прекрасно, но все кончено и так далее…

– Не перебивай меня! Я устала. Не знаю, как тебе это сказать, но я больше не доверяю тебе и ничего не могу с этим поделать. Я пыталась убедить себя, что преувеличиваю, но это не так. Ты раздражаешь меня, мне тяжело рядом с тобой…

Он вскочил, отошел к окну и стал смотреть на улицу. Затем повернулся, бесстрастно глядя на нее. Лицо его побледнело, как всегда, когда ему причиняли боль.

– Почему? Что я тебе сделал? Я понимаю, что выяснение отношений бесполезно, но все-таки я хотел бы знать, что плохого я тебе сделал?

Она почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза, и сделала усилие, чтобы не дать им политься ручьем.

– Ты не сделал мне ничего плохого. Но мне страшно!

– Что ты имеешь в виду?

– Ты никогда не спишь! – Неожиданно ее страдание превратилось в ярость. – Каждую ночь я вижу, как ты лежишь с открытыми глазами и пялишься в потолок. А когда тебе кажется, что я заснула, ты встаешь и черт знает чем занимаешься! Я все замечаю, я не дура!

– Так все из-за того, что я страдаю бессонницей? Я тебе об этом сказал сразу же, и мне это не кажется такой уж серьезной проблемой.

– Прекрати вешать мне лапшу на уши, бесполезно. Никакой бессонницей ты не страдаешь, ты просто не спишь. Это совсем другое дело. – Она достала смятую бумажку, которую уже почти месяц носила в кармане. Она читала и перечитывала написанное на ней, пытаясь отыскать смысл. – Это – описание одного дня, который мы провели вместе. В подробностях, включая то, что мы делали с тобой в постели.

Он продолжал бесстрастно смотреть на нее:

– Ага, вот до чего ты дошла. Я действительно веду личный дневник. И что в этом плохого?

– Прошу тебя, перестань! Это не дневник. Теперь я поняла, почему ты такой рассеянный, почему всегда будто с неба свалился. Ты ничего не запоминаешь. Без этих записок ты не помнишь ничего из того, что делал вчера. Я права?

Он не ответил, глядя на нее словно из бесконечности.

– Я тебя обманывала, – продолжила она, – а ты этого никогда не замечал. Я выдумывала события, а ты делал вид, что помнишь их. Если я говорила тебе, что вчера ты был сердит на меня, ты превосходно играл роль человека, который до сих пор обижен, а если я тебе рассказывала, что мы якобы веселились до слез, ты утвердительно кивал. Я стала по ночам тайком подсматривать за тобой. Ты всегда выглядел бодрым и писал свои записочки. Я находила их, роясь в твоих карманах, всякий раз обнаруживая одну…

– Помолчи минуточку, дай мне сказать. – Несмотря на его спокойный тон, она поняла, в каком он отчаянии. – Ты права, такое может вывести из себя, но попытайся понять, мне тоже очень трудно об этом говорить. По сути это что-то вроде периодически повторяющейся амнезии. Поэтому я все записываю. Не потому, что не помню ничего, хотя и такое случается, а для надежности…

– Хватит врать! Терпеть этого не могу! – закричала она, и слезы, которые она еле сдерживала, полились из ее глаз. – Черт бы побрал все на свете! – Она попыталась успокоиться. – Сначала я пробовала себя утешать. Говорила себе, что должна с этим свыкнуться, что ты просто суперрассеянный. Немного похожий на мою маму, которая постоянно забывала, куда положила очки, только у тебя все намного серьезнее. Но когда я стала замечать, что… – Она замолчала на секунду, шмыгнула носом. – Замечать, что это не так, я стала присматриваться к твоему поведению, к перепадам твоего настроения. И я поняла все, что ты пытаешься скрыть от других. Знаешь, что это?