Не тронь гориллу

– И сколько их было?

– Ты хочешь, чтобы я прямо сейчас вспомнил всех?… Не знаю, может, человек десять, не больше.

– Так мало? И как же вам удавалось на это жить? – Я почувствовал тошноту. Стало противно, как бывало во времена службы в отделе маньяков, когда приходилось общаться со всеми этими сумасшедшими. Почти так же.

– Но они приходили не один раз, это были постоянные клиенты. Я тщательно отбирал их, не водил сюда кого попало… Моим девочкам нелегко угодить.

Мне не удалось сдержать себя, я вскочил на ноги, схватил его за воротник рубашки и ударил лбом о стол. Я был в ярости, и Блондин это понял, потому лицо у него стало, как у человека, который вот-вот наложит в штаны.

– Ты самая паскудная личность из всех, кого я встречал. Утопи я тебя в канале прямо сейчас, меня бы за это медалью наградили. Понимаешь? Если ты не хочешь искупаться, назови мне сейчас же имена всех твоих так называемых постоянных клиентов. И постарайся не ошибиться, я не желаю больше тратить на тебя деньги и время.

Он сдал их всех, и все они были завсегдатаями бара «Чинечита», что на бульваре Зара, который он избрал своим офисом. Я знаю этот бар – тот самый, на задворках которого, как я выяснил из записки, прочитанной утром, подрался мой Компаньон. Я был уверен, что Блондин не сунется в «Чинечиту» в ближайшее время. С перечисленными им кренделями еще предстоит разобраться, однако начало было положено. Начало чего? Вот в чем вопрос. Я слегка успокоился:

– Ладно. И когда закончилось веселое житье?

Он посмотрел на меня настороженно, опасаясь очередной вспышки ярости.

– Мы были вместе несколько месяцев, – ответил он. – Потом она стала избегать меня, забрала свои вещи, выпендривалась всяко… Пока однажды не исчезла совсем.

– И ты спокойно отказался от источника своего заработка? Мне что-то с трудом верится.

– Не знаю, как тебе сказать… – Он казался воплощением искренности, только слегка помятым. – Она была из богатой семьи и могла устроить мне кучу неприятностей, если б я не оставил ее в покое.

– И ты никогда не удерживал ее, не угрожал переломать кости?

– Я что, сумасшедший? Эта шлюшка заявила бы на меня, и я сел бы в тюрьму.

Я протянул руку и сильно надавил указательным пальцем на его кровоточащий нос. Блондин взвыл от боли, и из носа опять закапала кровь.

– Уважай мертвых, Анджелино. – Я вытер перчатку о желтую вышитую салфетку, на которой стояла миска с сухофруктами, – никогда не хожу без приглашения в чужие дома, не надев перчаток, чтобы не оставлять следов. – И прекрати мне врать.

– Я тебе правду говорю, клянусь! Я бы с удовольствием навешал ей, но предпочел отвалить подальше. И с тех пор ее больше не видел.

– Не клянись, нарушители клятвы попадают прямиком в ад. Мне рассказали, как ты гонялся за ней с ножом. Сейчас я позову моего друга, что стоит за дверью, и он постарается, чтобы к тебе вернулась память. Ты видел, какой он? Если он возьмет тебя за руку, то сломает ее, словно хлебную палочку.

Раффаэле-Анджело покрылся потом:

– Тебе это сказала ее дефективная подруга?

Я не ответил.

Он помолчал, затем продолжил:

– Я потерял терпение, она начала морочить мне голову, и я хотел только попугать ее. Это был последний раз, когда я ее видел.

– Ты в этом уверен?

– Да. Я решил свалить. Когда больше нет ничего, то ничего и нет.

– Теперь уже больше ничего нет не только для тебя. Интересное совпадение, не находишь? Ты ей угрожал, и она мертва. – Я оперся локтями о стол, глядя ему прямо в глаза.

– Так всегда говорят в подобных случаях. Ты что думаешь, я такой идиот, чтобы убивать девчонку? – сказал он, отодвигаясь.

– Может быть. А где ты был, когда ее убили?

– Ты просто зациклился на мне… Какого хрена я бы здесь спокойно с тобой разговаривал, если б это был я? А что касается того, где я был, отвечаю: я лежал в больнице. Мне аппендикс вырезали. Смотри. У меня до сих пор еще брюхо болит.

Он задрал рубашку, и я увидел свежий шрам на нужном месте. И все же пробурчал:

– Это еще ни о чем не говорит.

– Тогда посмотри в ящике у входа. Там все рецепты, счета из больницы…

Я поднялся и стал перебирать бумаги в ящике, не выпуская его из виду. Вряд ли от него можно ждать, что он достанет пистолет из банки с солью, но лучше быть начеку. Я нашел счета из больницы. Даты совпадали. Может, я и ошибаюсь, а такая возможность никогда не исключена, но Блондин показался мне слишком трусливым и неискушенным для организации убийства. Он, быть может, и способен ткнуть в кого-нибудь пару раз ножом в порыве ярости, но утащить Алису в лес, убить ее и придумать, чтобы виноватым признали кого-то другого, – это вряд ли.