Тот, кто знает

- Шибче кричи, а то не дозовешься, у него сон крепкий. Да за плечо потряси как следует.

- Степан Иванович! - заорал Руслан прямо в грязное ухо, из которого торчали темные клочки волос.

Храп прекратился, Колотырин медленно повернулся в кровати, неохотно приоткрыл глаза и непонимающе уставился на Руслана.

- Это еще что? - выдавил он сиплым голосом.

- Я к вам, Степан Иванович, - торопливо заговорил Руслан. - По очень важному делу. Выслушайте меня, пожалуйста.

Колотырин не спеша спустил ноги на пол, потянулся, взял висящую на спинке кровати рубаху в мелкую клеточку и набросил на плечи поверх несвежей голубой майки. Так же неторопливо пошарил ногами по полу, будто нащупывая точку опоры, переместился к стоящему посреди "залы" столу и устроил щуплое тело на стуле.

- Ну? Чего надо?

"Ничего не надо", - едва не сорвалось с языка Руслана. Когда он искал Мишиного отца, он почему-то представлял себе важного начальника, например, председателя поселкового совета или секретаря райкома партии, или директора совхоза, в крайнем случае - директора школы. Нормального дядьку, который поймет Руслана, вспомнит Ольгу Андреевну, Оленьку Нильскую, с которой когда-то встречался, с радостью узнает о том, что у него есть сын Миша, поплачет вместе с Русланом над его гибелью и тут же ринется в бой отстаивать Мишину добрую память. А что оказалось на самом деле? Небритый страшный мужик, алкаш, в ЛТП лечился. Он, наверное, и маму-то не вспомнит. А даже если и вспомнит и захочет заступиться за Мишу, то только хуже выйдет. Как в милиции его увидят, так сразу и скажут, что у такого папаши сын мог получиться только хулиганом и пьяницей. А Мишка не такой, он совсем другой, он действительно не пьяница и не хулиган… Но Руслан Нильский всегда и во всем шел до конца. Раз уж взялся делать - доделает, чего бы это ни стоило.

- Помните, вы в шестьдесят первом году учились в Новокузнецке на курсах? - начал он.

- Ну, - кивнул Колотырин и тут же повернулся к жене: - Чего встала? На стол собери, чаю сделай. Обедать буду.

- А помните Ольгу Нильскую? Вы с ней тогда были знакомы, - продолжал Руслан.

Он внезапно почувствовал, что проголодался, и совсем по-детски вдруг подумал, пригласят его обедать вместе со Степаном Ивановичем или нет. Хорошо бы пригласили, ведь как в девять утра из дому убежал, так и не ел ничего, только два раза газировку за три копейки из автомата покупал. А сейчас уже шестой час.

- Кого? - переспросил Колотырин. - Какую Ольгу?

- Нильскую, - терпеливо повторил Руслан и вытащил из кармана предусмотрительно захваченную из дому мамину фотографию двадцатилетней давности. На фотографии мама была вместе с Мишкой, которому как раз годик исполнился. - Вот ее.

Взяв кургузыми пальцами снимок, Степан Иванович долго всматривался в изображенную на нем женщину. Потом медленно, но как-то неуверенно кивнул.

- Вспоминаю, вроде… И чего?

- Слушай, парень, чего-то ты нам тут голову морочишь, - внезапно вмешалась жена Колотырина. - То говорил, что за дядю своего хлопочешь, которого Степан будто бы знает, а то про какую-то Ольгу спрашиваешь. Что за Ольга? Ну-ка отвечай быстро!

Руслан набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул:

- Я сказал неправду, чтобы вас не расстраивать. Степан Иванович, моя мама Ольга Андреевна Нильская родила от вас сына Мишу, вот его, - он ткнул пальцем в фотографию.

- А! За алиментами пожаловал! - заорала Колотырина. - И как только у людей совести хватает! Сама шлялась с кем ни попадя, пригуляла ребенка неизвестного от кого, а мой Степан теперь давай карман открывай да за чужие грехи расплачивайся! Не выйдет! А ты, кобель безродный, - она замахнулась половником на мужа, который машинально пригнулся, - опять за свое? Господи, да есть ли хоть одна баба в области, на которую ты еще не залез?

- Ты это… потише, - гаркнул в ответ Колотырин. - Чего несешь, дура? Да еще при мальце. Это все когда было-то? Он про шестьдесят первый год спрашивает, а сейчас восемьдесят четвертый идет, даже если какая девка от меня и родила тогда, так ребенок уж взрослый давно. И вообще, это все еще до тебя было.

- Нам алименты не нужны, Мише в июне как раз двадцать два исполнилось, - успел вставить Руслан. - Он даже в армии отслужил.

- О, вишь? - Корявый палец Колотырина в назидательном жесте взвился над деревянным покрытым клеенкой столом. - Алименты ему не нужны. А чего ж тогда тебе нужно?