Тот, кто знает

- Действительно, жаль, - Руслан скорчил расстроенную мину, потому что на самом деле ни капли не был расстроен, он не собирался никуда уезжать из Кемерова, пока не доведет до конца свое расследование. - Правда, я не смог бы уехать в Москву, у меня в Кемерове есть дело, которое я обязательно должен закончить. Это для меня жизненно важно. Кстати, я хотел спросить у вас совета.

- Да-да, конечно, - рассеянно бросила Воронова, думая о чем-то своем, - спрашивайте.

Руслан вкратце изложил свою проблему, рассказал об убийстве брата, о его убийце Бахтине, о странностях, обнаруженных им в материалах уголовного дела. Воронова слушала его с каменным лицом, на котором Руслан, как ни силился, не смог заметить ни малейших признаков сочувствия или хотя бы просто заинтересованности, не говоря уже о готовности помочь. Никакой готовностью тут и не пахло. Похоже она вообще не слышала, о чем он говорит, погруженная в свои мысли.

- Так, - произнесла она, когда Руслан закончил, - и какой совет вам нужен?

- Что делать дальше. К кому идти, к кому обращаться. Понимаете, Наталья Александровна, я уже знаю, в каком направлении искать, но я не знаю, как это сделать. У меня нет связей ни в милиции, ни в прокуратуре, я для них человек с улицы, со мной никто и разговаривать не станет. Вот если бы им позвонили и попросили мне помочь…

- Но у меня тоже нет связей в вашей милиции и в вашей прокуратуре. К сожалению, тут я ничем не смогу быть вам полезной.

- Совсем не обязательно иметь знакомства в нашей милиции, достаточно организовать звонок из Москвы, чтобы они подняли материалы 1984 года о пропавших без вести, о нераскрытых убийствах и о неопознанных трупах и дали эти материалы мне. Я на сто процентов уверен, что Бахтин совершил еще одно убийство, за которое не понес ответственности, а мой брат об этом узнал, поэтому и оказался убитым. У вас же наверняка есть в Москве такие знакомые, которые могли бы позвонить в Кемеровское областное УВД и приказать им…

Она отрицательно покачала головой, но глаза ее оставались равнодушными и холодными. Даже не холодными, подумал Руслан, а внезапно замерзшими.

- Я очень не люблю, - медленно произнесла Воронова, - когда меня пытаются использовать. И тем более не люблю, когда под невинным предлогом взятия автографа ко мне в дом приходят люди и начинают просить о помощи. Если у вас были ко мне какие-то просьбы, вам следовало заявить об этом с самого начала, еще вчера, когда вы разговаривали по телефону с моей соседкой. Вы же ни словом об этом не обмолвились. То, что вы сделали, чрезвычайно похоже на обман. Я этого не терплю. Давайте журнал, я подпишу его, и распрощаемся.

Руслан молча протянул ей журнал с предусмотрительно вложенной закладочкой, получил автограф и покинул квартиру совершенно обескураженный. После такого теплого приема в начале и приглашения на работу в Москву он никак не мог предположить, что Воронова обойдется с ним подобным образом. Просто-таки выставит за дверь. Ладно, Наталья Александровна, без вас обойдемся.

ЧАСТЬ 6

Тот, кто знает. 1994 - 2000 гг. Наталья

Весь январь риэлторы почти ежедневно звонили и предлагали различные варианты расселения, но ни один из них Наташу с Вадимом не устроил. То две квартиры оказывались слишком далеко друг от друга, то рядом, но в совершенно неприемлемом районе, то вместо четырехкомнатной квартиры предлагали двухкомнатную. В феврале интенсивность предложений резко упала, а к апрелю риэлторы и вовсе заглохли, оказавшись не в силах подыскать что-то подходящее. Вадим, сперва воодушевленный скорой, как ему казалось, перспективой переехать в отдельную квартиру, постепенно сникал, становясь все более мрачным и молчаливым. Наташа старалась делать все возможное, чтобы лишний раз не раздражать мужа, и в конце концов решилась предложить Бэлле Львовне сделать операцию на глазах. Та какое-то время колебалась, говоря, что вполне справляется и с таким зрением, но в итоге согласилась.

- Я понимаю, золотая моя, твой Вадик сердится на меня за то, что я не очень чисто убираю за собой. В этом смысле я действительно плохо вижу. Что ж, давай поедем к врачу.

Наташа видела, что пожилая соседка безумно боится, и была ей благодарна за понимание. Она и сама волновалась, ей казалось, что операция на глазах - это что-то сверхъестественное, сверхсложное и сверхтонкое, где ошибка даже в один микрон может привести к катастрофическим последствиям. Но все сложилось достаточно удачно, и уже к лету у Вадима не оставалось ни единого повода упрекнуть соседку в неопрятности. Наташе казалось, что теперь муж должен стать спокойнее, но он, тем не менее, делался все менее разговорчивым.