Каждый за себя

Девушка встретила его насмешливой улыбкой, подставила для поцелуя щеку, а не губы, как раньше, и у Кости внутри все похолодело. Но уже через три минуты он был абсолютно счастлив, потому что Мила, проехав два квартала, свернула в какой-то переулок и заглушила двигатель.

- В котором часу мы должны быть в больнице?

- Я обещал Вадьке в двенадцать… - начал было Костя, но она оборвала его:

- По пустым дорогам доедем минут за двадцать. Значит, у нас куча времени.

Она повернулась к Косте и посмотрела на него так… так…, что у него сердце зашлось. А потом быстрым движением засунула руки под его майку, погладила спину, слегка царапнула, прижалась губами к его губам.

Когда до больницы оставалось минут пять езды, Костя очнулся, вынырнул из мира волшебного в мир повседневный.

- Милка, давай договоримся, у нас тут сложности всякие…

- Опять вранья три кучи нагородишь? - проницательно спросила она.

Как же хорошо она его изучила, и его, и всю его жизнь. А если бы она знала правду…

- Приходится, - со смехом подтвердил Костя. - Значит, так. Пусть Вадька думает, что мы с тобой просто приятели, даже не очень близкие.

- Думаешь, ревновать начнет?

- Ты что! Вадька слишком умный, чтобы ревновать.

Просто у нас с тобой есть личная жизнь, а у него нет, и не надо его нервировать.

- Сам придумал? - скептически осведомилась она.

- Доктор посоветовал. Вадьку нельзя травмировать, у него же депрессия, забыла?

- Ладно, нельзя травмировать - не будем, - легко согласилась девушка - Какие еще будут указания у партии?

- Еще нельзя вести никаких разговоров про институт, лекции, зачеты, экзамены и всякое такое.

- Ну понятное дело, у нас есть - у него нет. Что еще?

- Еще… Если в нашем с Вадькой разговоре тебе что-то покажется непонятным, ты, пожалуйста, не встревай и ничего не спрашивай при нем. Я тебе потом, когда мы будем одни, все объясню.

Конечно, ничего объяснять он не собирался, не имел права, он просто оставлял себе отходной путь - запас времени, чтобы иметь возможность придумать очередное вранье в зависимости от того, какие неосторожные слова будут произнесены либо братом, либо самим Костей.

- Хорошо. Еще что?

- А еще мама пригласила тебя к нам в гости сегодня. Зайдешь?

- С предками знакомиться? - фыркнула Мила. - Не рановато ли?

- Ты не понимаешь, - Костя" внезапно рассердился. - Я хочу, чтобы мама тебя увидела. И отец тоже.

- Для чего?

Они уже подъехали к ограде, окружающей территорию больницы, и у ворот Костя увидел Вадика. Он одиноко стоял, прислонившись к решетке, и смотрел на проезжающие машины. Он уже ждал. Несчастный, больной, такой худенький и слабый. Такой любимый единственный брат Вадька.

- Смотри, это он.

- Это твой брат? - удивилась Мила. - Надо же, совсем не похож - Я же говорил, мы разнояйцевые. Ну что, все запомнила?

- Уи, мон женераль, - она шутливо коснулась двумя пальцами виска, словно отдавая воинскую честь на французский манер.

По пути домой Костя сидел вместе с Вадиком на заднем сиденье, и Мила вела себя так, будто она и в самом деле не подруга, а наемный водитель. В разговор не вмешивалась, а если к ней обращались, отвечала весело, с шутками, но по возможности коротко.

Когда машина остановилась у подъезда, Костя растерялся. С одной стороны, мама пригласила Милу на обед, и он сам ужасно хотел, чтобы она побыла сегодня вместе с ними, но с другой - перед Вадькой ведь разыгрывается спектакль "одна знакомая согласилась подвезти", и в рамках этого спектакля приглашение на обед выглядит как-то неуместно. Но Вадька - вот ведь умница, тонкая душа - спас положение:

- Мила, ты никогда здесь не была? Не заходила к Костику в гости?

Девушка метнула на Костю вопрошающий взгляд, но правильного ответа он подсказать ей не мог, потому что хода Вадькиных мыслей пока не улавливал.

- Не была. А что?

- Значит, нас уже двое. Тогда пойдем с нами, а? Я тоже в этом доме в первый раз, немного волнуюсь, а вдвоем не так страшно.

- Пошли. - Она пожала плечами, будто ей в общем-то все равно, как и где проводить время до того момента, когда нужно будет везти его назад в больницу. - А что, и поесть дадут? А то я голодная, как собака.

- Дадут, - радостно подхватил Костя. - У мамы сегодня на обед самые фирменные блюда.

Дальше все было как в сказочном сне. Счастливая мама, радостно возбужденный отец, сдержавший слово и придумавший для Вадьки какое-то вполне удобоваримое вранье, объясняющее его пребывание дома, Вадик улыбается и о чем-то все время болтает с Милой, которую, кажется, совсем не коробит убогость и нищета жилища, в котором ей, дочери банкира, привыкшей к роскоши, приходится находиться. Отец, правда, старается не отходить от окна, все посматривает на улицу, но Вадьке объяснил это тем, что сигнализация на машине сломалась, вот и приходится приглядывать, а то здесь район такой неблагополучный, полно всякой пьяни-рвани, промышляющей битьем стекол и кражами из автомобилей. Вадька молодец, держит себя в руках, ни одного ненужного вопроса, ни одного лишнего взгляда.