Там, где заканчивается радуга

Руби: Вздохни глубже, Рози.

Рози: Нет, из-за этого все проблемы. Если б я не дышала, все было бы в порядке.

Руби: Ну что ты болтаешь!!!

Рози: Ладно, не принимай близко к сердцу. У меня нет времени убивать себя. Я слишком занята: переживаю свой нервный срыв.

Руби: Вот, уже хорошая новость. Как прошла встреча с Брайаном?

Рози: Нормально. Он взял билет на самолет, как только поговорил со мной по телефону, так что, кажется, серьезно настроен играть роль отца. Сказал, что последние тринадцать лет живет на Ибице, у него там ночной клуб. Обеспечивает сексуально озабоченных несовершеннолетних ирландцев яркими воспоминаниями.

Руби: Как он выглядит? Загорелый-подтянутый?

Рози: Никогда в жизни не соединила бы я в одной фразе слова «плакса Брайан» и «загорелый-подтянутый». Нет, он такой же, как раньше, только волос поменьше да брюшко побольше.

Руби: Что ты почувствовала, когда его увидела?

Рози: Собрала волю в кулак, чтобы не дать ему в нос. Кэти страшно нервничала, тряслась как лист и льнула ко мне. Мне пришлось быть твердокаменной. Только представь, я — твердокаменная! Обхохочешься. Мы встретились с ним в кофейне в торговом центре на Джервис-стрит, и должна признать, что, пока мы шли к его столу, меня тошнило. Прямо тошнило от мысли, что это ничтожество, с которым я вынуждена вежливо беседовать в течение ближайшего часа, чтобы помочь ему познакомиться с моей дочерью, — причина стольких моих печалей. Однако делать нечего, помогать придется. И знаешь, странно, но я вдруг поняла — усталая, ведь мы с Кэти ехали на автобусе, усталая, злая, расстроенная и разочарованная, — поняла, что эти двое нуждаются во мне, чтобы я их объединила. Поэтому, ради отношений между Кэти и Брайаном, всю мою антипатию к нему мне пришлось держать при себе.

Руби: Ты молодец, Рози. Конечно, это было непросто. Пожалуй, непросто будет еще долгое время — ты же будешь наблюдать, как они становятся ближе.

Рози: Я знаю. Пришлось прикусить язык, чтобы не просветить Кэти, до какой степени ее папаша не герой, когда она передает мне, что он ей о себе понарассказал.

Руби: А как он держался с ней?

Рози: Нервничал даже больше, чем Кэти, так что поначалу мне пришлось вести разговор за них обоих. И знаешь, вынужденная быть самой сильной из нас троих, я убедилась, что приняла верное решение насчет Бостона. Я нужна Кэти. Я им обоим нужна. Он искренне интересовался тем, как мы живем. Жадно хотел все знать про Кэти, и я даже, знаешь, с удовольствием принялась рассказывать всякие истории про ее детство. Верней, сначала рассказывала и кипела внутри, с подтекстом: какая же ты сволочь, бросил меня одну, — а потом вдруг поймала себя на том, что хвастаюсь. И знаешь, каким-то парадоксальным образом взбодрилась! Меня осенило, какая же я все-таки счастливица, сколько б ни ныла-стонала про тяготы материнства. И еще — еще мне стало ясно, в чем «особость» нашего с Кэти положения: это воспоминания, общие только для нас двоих. Только мы с ней можем решить, о чем поведать остальному миру, это единственно наш выбор. И Брайан, пусть он и нагадил, как мог, в моей жизни, сам того не желая, помог мне осознать это.

Но все-таки что ни говори, а в моей жизни сейчас не лучшее время отчитываться перед старыми знакомцами. Когда рассказываешь, чего ты достиг с прошлой встречи, полагается предъявить какие-то достижения: «Ах-ха-ха, смотри, кем я стал, с тех пор как ты умотал!» А развалившийся брак, отсутствие работы и жизнь с родителями — совсем не то, что хочется предъявлять.

Руби: Да все это не важно, Рози! Ты должна радоваться тому, что он повзрослел. Долго он тут еще пробудет?

Рози: Несколько недель, а потом вернется на Ибицу, на какое-то время. Летом там самый сезон. Собирается прилетать сюда ненадолго, видеться с Кэти, а потом наймет кого-нибудь вести дела в клубе, чтобы остаться в Дублине на зиму. Похоже, он и правду настроен всерьез, так что я очень рада за Кэти. Общество Брайана для меня совсем не подарок, но если оно вызывает у нее улыбку, то я потерплю.

Руби: А как с работой?

Рози: Как раз включила компьютер, чтобы порыться в Интернете, когда ты объявилась.

Руби: Да? Ладно, тогда я пошла. Скажу только, что уломала моего сынка Гэри заняться со мной сальсой. Мисс Бихейв на прошлой неделе малость перепила, подвернула ногу и сверзилась со своих 12-дюймовых каблуков на платформе. Кряк! — я обернулась, а она лежит на спине, колготки поехали, парик на полу рядом. Очень живописно.