Убийца поневоле

Дашу втащили в машину. Хлопнули дверцы. Все кончилось.

Виктор выждал еще немного и осторожно пошел вперед. Остановившись у того места, где только что была Даша, он достал карманный фонарик и посветил на землю. Там была кровь. Никаких сомнений, это была кровь. Почему же он не слышал выстрела? Потому что пистолет был с глушителем? Да, наверное. Ну и дела…

4

Настя снова перемотала пленку и включила воспроизведение. Ну почему же этот эпизод возле рынка в Конькове не дает ей покоя? Она смотрела запись, наверное, в сотый раз и не понимала, почему ее не покидает острое чувство тревоги. Более того, это чувство не проходило, оно становилось все сильнее, а причина его вновь и вновь ускользала от нее.

Глаза болели от постоянного напряжения, начала раскалываться голова. Она вышла на кухню, где Леша Чистяков методично раскладывал пасьянс. На плите вкусно похрюкивало жаркое под крышкой огромной кастрюли.

– Проголодалась? – спросил Леша, не отрывая глаз от разложенной колоды и перекладывая красную масть на черную.

– Пока нет, голова только сильно болит.

– Это от голода, – авторитетно заявил профессор математики. – Надо поесть, и все сразу пройдет.

– Давай, – вяло согласилась она. Может, так и вправду будет лучше.

Она лениво ковыряла вилкой в тарелке с едой, хотя обычно с большим аппетитом поглощала Лешкину стряпню. Он по-настоящему хорошо готовил, а у нее не было к кулинарному делу ни малейших способностей, да вдобавок еще ее легендарная лень…

– Лешик, ты не хочешь попробовать помочь мне? – осторожно спросила она, считая свои слова невероятной наглостью: мало того, что Лешка привез к ней домой свой компьютер и из-за этого вынужден жить здесь, хотя в Жуковском ему, наверное, удобнее да и к работе ближе, мало того, что он ходит в магазины и готовит ей обеды и ужины, так теперь она собирается оторвать его от вечернего пасьянса с тем, чтобы он попробовал ей помочь. «Любой среднестатистический мужик давно бы уже послал меня вместе с моими „примочками“ по отдаленному адресу. И как только Лешка меня терпит? Кажется, я употребила одно из словечек Бокра. Надо же, как быстро они прилипают».

– А в чем проблема? – спокойно поинтересовался Чистяков.

– Я все время смотрю одну запись, и она мне почему-то не нравится. Я не могу понять, в чем дело. Но я смотрела ее уже столько раз, что у меня глаз «замылился». Нужен свежий взгляд.

– Например, мой?

– Например, твой. Поможешь?

– Куда ж я денусь, – шутливо вздохнул он. – Тебе отказывать опасно, к тебе в дом каждый вечер уголовник приходит, нажалуешься еще на меня.

– Леша! – с упреком сказала она. – Никакой он не уголовник. Это все в прошлом. Бокр очень симпатичный человек.

– Ага, ужасно симпатичный, – подтвердил Леша. – Маленький такой, страшненький, нос кривой, глазки закатывает и при этом еще повизгивает. Ричард Гир пополам с Полом Ньюменом. Ну и кое-что от Фернанделя. Кстати, что-то он сегодня не приходил. Прогуливает?

– Он придет в одиннадцать, а сейчас еще только без десяти десять.

– В одиннадцать? А почему не в час ночи? Не в два? Пусть бы он оставался у нас ночевать, раз уж он такой симпатичный человек.

– Перестань, пожалуйста, – ответила Настя, с трудом сдерживая злость. – У моей работы есть свои издержки, и я буду тебе чрезвычайно признательна, если ты сумеешь с ними мириться.

Леша всегда легко уступал, если вопрос не казался ему принципиальным. Это его качество было весьма ценным, если учесть нелегкий характер его подруги Анастасии Каменской.

– Просто он мне не нравится, вот и все. Может мне кто-то не нравиться, или я обязан любить всех подряд? Меня прямо бесит, когда вы с ним хохочете как ненормальные. Со мной ты никогда не бываешь такой веселой.

«Я идиотка, – со злостью подумала Настя. – Он же ревнует, а я ему мораль читаю. Господи, ну почему же я не умею быть деликатной, почему все время обижаю людей? Определенно, во мне есть какой-то моральный дефект».

– Зато с тобой я бываю любящей. Ну, Лешик, ну не дуйся, пойдем лучше в комнату посмотрим запись.

Они уселись рядышком на диван и стали всматриваться в экран телевизора. Для чистоты эксперимента Настя попросила Лешу просмотреть несколько эпизодов подряд, до сцены в Конькове и после нее.

– Ну что? Тебе не кажется, что в коньковском куске есть что-то такое, что отличает его от всех других?