Контроль

И как легко на пробковую стену повесить новый портретик. И ниточками с другими портретами соединить: красненькими, серенькими, черненькими, желтенькими, голубенькими.

На другой стене – карта Союза от потолка до пола. Флажками по карте республиканские и областные управления, лагерные управления, тюрьмы, лагеря, запретные зоны, санатории НКВД, дома отдыха, лагеря отдыха для детей руководящих работников НКВД, исправительно-трудовые лагеря для детей расстрелянных руководящих работников НКВД. Тоже картина впечатляющая.

В простенках между окнами Настя структуры смежных организаций разместила. Система та же: пирамида из портретов начальников и их жен – это официальная картина. А соединишь портреты ниточками разноцветными, и вырисовывается картина неофициальная.

Размещает Настя портреты тех, кто раньше в НКВД работал, и чудные узоры расцветают: Наркомат лесной промышленности, присмотришься – филиал НКВД. Наркомат связи, а все начальники из НКВД. Строительство железных дорог – опять филиал НКВД. Освоение Севера – опять НКВД. Освоение Дальнего Востока – опять филиал. Множество строек – и все филиалы. Много филиалов, на стенах места не хватает. Надо стенды заказать.

5

Москва снова про Робеспьера болтает. Народ московский особый интерес к французской революции проявляет. Параллели напрашиваются: там церкви разрушали и тут у нас; там террор и тут у нас; там Робеспьер был объявлен Верховным существом, хм, тут параллель не прослеживается; там вождям Робеспьер начал головы резать и у нас процессы над вождями, правда, головы не отрезают, а только простреливают, а потом Робеспьера… того. Свои же.

6

Еще Настя повесила плакаты со знаками различия чекистов. Тут нюансы. Во всех главных управлениях НКВД знаки различия, как в армии, но есть в НКВД совершенно особая структура – ГУГБ: Главное управление государственной безопасности. Этой структуре – привилегии и преимущества. Первичное звание – сержант государственной безопасности, а знаки различия – как у младшего лейтенанта армейского, пограничного или гулаговского. Лейтенант же государственной безопасности носит шпалу, как капитан. Майор государственной безопасности – три шпалы, как полковник. И звания особые в ГУГБ, например: старший майор государственной безопасности. Кто-то не очень языки знал, когда звание такое придумывал. Майор и есть – старший. Старший же майор – это вроде как дважды старший. У старшего майора государственной безопасности в петлицах ромб. Во всех других главных управлениях НКВД и в армии ромб – это комбриг. Не пожалел товарищ Сталин знаков различия Главному управлению государственной безопасности. Жаль, чекисты на сталинскую заботу благодарностью не отвечают, заговоры плетут. В соседней комнате – тринадцать тысяч папок с личными делами чекистов-заговорщиков. Это только те, которых за последние полтора года пришлось ликвидировать. Где гарантия, что оставшиеся новых заговоров не плетут?

7

Сидит Настя одна. Где день, где ночь? Глаза красные. Иногда стукнут в дверь: обед. Хорошие обеды приносят. Но так же и уносят. Нетронутые.

Редко Холованов заглядывает:

– Что, Царевна-несмеяна, вычислила?

– Ничего не вычислила.

– Пошла бы пробежалась…

– Еще набегаемся, Дракон. Помяни мое слово: набегаемся.

– Пошла бы в бане выпарилась… Легче будет.

– Еще напаримся, Дракон. Еще напаримся.

8

Месяц прошел. Два прошло. Осунулась затворница. Побледнела лицом.

Непонятны разговоры чекистов. Вернее, понятны, но не все. Между собой они людей не именами, а кличками называют. Это у них вроде профессионального шифра. Часто сменяемого. Чекисты целыми пластами меняются. Пока Институт Мировой революции разберется, кого какой кличкой называют, уже новое поколение начальственные кресла заняло и новые клички ввело…

– Ты как в гареме, Настена, чахнешь.

Это ничего. Придет время веселиться. А сейчас надо работать. Надо собирать кусочки информации и сводить в систему. Все взаимосвязано. Только эти связи не всегда понятны. Вот все и надо связать. И это труд. Работает Настя так, что подташнивает слегка от недосыпа, работает так, что круги зеленые в глазах. Работает так, что круги черные под глазами. Возможности человеческого мозга катастрофически недооцениваются. Листает Настя папки, читает, запоминает, сама себе удивляется: это нужно же столько запомнить!

9

– Нет, – говорит Холованов. – Так дело не пойдет. Не пойдет. Полетишь со мной. Я тебя насильно от умственной работы отрывать буду. Приказ: одевайся в меха, летим в Хабаровск.